Что будет дальше - хрен его знает. Скорей бы выбраться из этого проклятого кладбища!
Резко обернувшись, я распахнула всё ещё ноющие глаза и уставилась во мрак. Вокруг меня царила смешанная с моим дыханием, сверчковым пением и шелестом листьев Тишина. Именно что Тишина. Гуль как сквозь землю провалился, извините за каламбур.
Впрочем, даже если так, какая мне разница? С его бубенцовой упряжью я его за километр услышу. Всё, харе, пора домой. Запас прочности у меня на пределе, да и надо глянуть, что этот шут некрологии сделал из моей спины.
Приведя глаза в порядок и вытерев чёрные от карандаша пальцы об рубашку, я сделала первый шаг по направлению к выходу из кладбища и тут же замерла как Ленин в Мавзолее. Может, это у меня нервы сдают или ещё что, но мне послышался где-то совсем рядом необычный скрежет, словно кто-то царапает камень, и с него сыпется крошка.
Эй, филолог, а может быть, труха и пыль?
Впрочем, какая разница? Надо отсюда линять и как можно быстрее, пока меня никакая дрянь не сожрала. В городе есть и другие кладбища с молодыми гулями. Никто ведь не узнает, что одна гулева лапка не с кладбища Святой Екатерины, правда?
Утвердившись в этой мысли, я пошла было вперёд, как внезапно моя нога резко дёрнулась назад. Ощущение было такое, словно она приросла к земле. И приросла так резко, что я под собственное "Уэк!!!" налетела плечом на каменный крест и растянулась поверх чужого надгробия. Боль вспыхнула тут же, но мне повезло больше, чем кресту: он пошатнулся, видать…
И внезапно меня стала интересовать единственная вещь в мире. Эта полусгнившая вещь, именуемая зомби, ухватилась за мою щиколотку и, скаля гнилые зубы, упрямо выползала из земли.
Знаете, я за свои неполные шестнадцать не могу похвастаться опытом общения с зомбя ми, поэтому всё происходящее после всего произошедшего вообще могло показаться мне идиотским кошмаром, кабы не одно "но": вонь. Старый затхлый запах сгнившего, протухшего мяса, сладковатый, тошнотворный, смешанный с приятным ароматом свежей земли… Это было определённо реальным. Реальным настолько, что в моё сердце впервые за несколько месяцев впились когти холодного страха, и я медленно, как и всё происходящее вокруг меня, начала открывать искривлённый рот, чтобы завопить то ли междометия, то ли нецензурщину.
И тут мертвеца с треском придавило крестом.
Так неожиданно, что я "Ё-о-о!!!"-кнула.
Раздалось досадливое "Хру!", "Бульк!", потом злое "Хр-р-р!", и старый могильный крест, на который я раннее налетела плечом, треснул и рассыпался пылью. Made in China.
Однако скрытый под ним зомби был явно made in USSR, так как натужно захрипел, дёрнулся и не без труда - но, правда, без затылка, брак, брак - выбрался из мусора, усыпанный каменными осколками.
Я возмущённо таращилась на него с отвисшей челюстью: во крепкий ублюдок! По правилам некрологии, ему же полагалось остаться, как минимум, без головы! Нормальным людям такое с рук не сходит!… А, ну да! Он же не принадлежит к их категории…
Труп тем временем, не отпуская глупую меня - я вообще вела себя как школьник, пришедший в зоопарк поглазеть на пингвинов - привстал на колени, путаясь в грязных лохмотьях одежды, и блаженно потянулся, точно человек после долгого сна. А что делают люди по утрам после сна?
Жрут бекон.
Ну, мы с Киарой бегаем десять километров.
Зомби наклонился ко мне и двинул челюстью. Мне удалось разглядеть, как в его гнилой и дряхлой плоти копошатся черви. Сотни червей. Светлые такие, и маслянисто блестят. Несколько упало на меня, и я сквозь ткань спортивных штанов ощутила, как они извиваются.
Истошный вопль "Дерьмо!!! " прокатился звонким эхом до самого горизонта. Я вообще тварюка не брезгливая, но это… это…
Глупо скалясь, зомби встряхнулся, и целая пригоршня шевелящихся червей хлопнулась мне на бедро.
Издеваешься, сукин ты сын?!!
Злость и омерзение едва не свели меня с ума. Подхватив ближайший осколок от креста, я с мстительным удовольствием всадила его в полупустую глазницу трупа. После чего вскочила и, дрыгнув ногой, чтоб освободиться, дала нехилого дёру. За спиной раскатилось разочарованное завывание, смешанное почти что с болью.
И лишь тогда я сообразила, что чья-то кисть по прежнему сжимает мою щиколотку.
Взлетев на зелёный холм, где был викторианский склеп предыдущего мэра Роман-Сити, я резко сбавила темп, и замученные лёгкие тут же согнули меня пополам: мне надо было срочно перевести дыхание. После кратковременного, но обезбашенного даже по моим меркам бега в груди всё резало острыми ножами, а ещё было очень больно сзади, между лопатками. Про горло и уши молчу как моги…
Так, ну их на хрен такие шутки на кладбище.
Пока я ходила по кругу, делая дыхательные упражнения, и смотрела, чтоб ни одна дрянь ко мне не подобралась, в голове плясала череда нелитературных слов. В адрес всего и всех, включая даже меня любимую родную. Потребовалось определённое время, чтобы сковырнуть ножом со своей ноги чужую руку. Пришлось буквально изрезать её на куски, и уже спустя пять минут этого занятия я ругалась во весь голос, не стесняясь даже покойников. Им, по сути, всё равно. Когда же полусгнившие ошмётки пальцев и ладони были размазаны моими кроссовками по траве, я ощутила себя боксёрской грушей на пенсии.
Потянувшись так, что потроха хрустнули, я глянула по сторонам, но не увидела ни зомби, ни гуля. Ну, первый после полнолуния сам уляжется, а даже если нет, то это проблема тутошнего сторожа. Хай он, когда просохнет, вызывает некромантов: взбесившиеся покойники - это их кредо. Что касается гуля… пошла ка я домой.
Я начала спускаться вниз по холму, ощущая при этом отнюдь не приятную усталость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142