Кто-то громовым голосом орал в мегафон: «Стоять! Полиция!» Через десять ярдов я бросилась на землю в позе Сигурни Уивер и взяла спринтера под прицел.
– Стоять! Руки вверх!
Человек поднял руки, но по-прежнему сжимал в них свою бутыль.
– Повернуться! Медленно!
Я чувствовала, как у меня за спиной подтягивается мой резерв. Нависла напряженная пауза. Потом человек медленно изогнул шею и воззрился на меня.
– Забавно, как история повторяется, а? Гарри Макглейд!
Глава 39
– Проснись, любовь моя!
Он бьет бывшую жену по лицу, наблюдая, как бежит кровь по ее щеке.
– Это Чарлз, дорогуша. Очнись.
Диана Корк открывает глаза и вперяется в стоящего над ней человека. Она пытается двинуться, но не может.
– Чарлз, что ты…
Он обрывает ее еще одним несильным ударом по губам.
– Ты слишком много говоришь, Диана. Вечно говоришь. Вечно критикуешь. Я больше не желаю это слышать. Единственное, что я хочу слышать, – это как ты будешь кричать.
Он отходит. Диана поднимает голову, пытаясь разглядеть, что ее удерживает. Бечева. Ее лодыжки и запястья связаны веревкой. На ней только лифчик и трусики. Она распростерта на цементном полу, руки и ноги привязаны к вбитым в бетон колышкам.
– У меня есть четыре чистых видеокассеты, – звучит голос ее бывшего мужа, который теперь оказывается от нее справа. Он стоит рядом с установленной на штативе видеокамерой. – Это четыре часа. Большинство женщин уже после третьего часа не могут кричать. Но на тебя я возлагаю большие надежды. У тебя такая здоровенная глотка.
Чарлз Корк подходит к столу и берет с него охотничий нож.
– Чарлз, пожалуйста, развяжи меня. Это не смешно.
– Ты так считаешь? А вот мне это кажется высокопробной комедией. Это же американская мечта, Диана. Убивать женщин, на которых женат. На протяжении четырех лет я слушал, как ты скулила и пилила. И все это я терпел. Почему? Во-первых, потому что ты была идеальным прикрытием. Копы, они ищут холостых, а не женатых. Одинокий парень привлекает внимание. Женатый незаметен.
– Чарлз…
– Я еще не закончил! – Он снова бьет ее. – Хочешь знать, чем я занимался в те ночи, когда не являлся домой? Ты думала, что я тебе изменял, верно? Вот почему ты меня бросила.
Чарлз наклоняется над ней и ударяет по лицу.
– А на самом деле я ходил убивать людей, Диана. Выслеживал и убивал людей. А не шился с другими бабами. Не по-настоящему, во всяком случае. Может, я и трахал их перед тем, как убить, но я бы не назвал это интрижками.
Диана крепко зажмуривает глаза.
– Этого не может быть. Это мне снится.
– Разве я был плохим мужем, Диана? Я уделял тебе время. Я водил тебя в разные места. Мы даже вместе пекли пряники. Помнишь?
Он берет со стола лакированного пряничного человечка из имбирного теста, последнего оставшегося, и тычет им ей в лицо.
– Узнаешь? Я был твоим образцовым, ручным провинциальным муженьком. Я подстригал газон. Я платил по счетам. Я ходил на светские мероприятия вместе с твоими тупыми друзьями, и водил тебя в кино, и покупал тебе цветы. Я соблюдал свою часть обязательств в этой сделке.
Он наклоняется и залепляет пряником ей в лицо.
– И вдруг, ни с того ни с сего, как гром с ясного неба, ты решаешь меня бросить. Уйти от меня! Да еще в телешоу, на глазах у миллионов людей! Кем ты себя вообразила? От меня не уходят!
Теперь она уже рыдает:
– Чарлз, прошу тебя…
– Ты не въезжаешь, Диана. На моем счету тридцать человек. Твоя младшая сестренка, думаешь, она убежала из дому? Она не убегала. Я зарыл ее в небольшой пещерке, в лесном заповеднике, за городом. А кот Сникерс? Я свернул его проклятую хлипкую шейку. Ты что, новостей не смотришь? Я – Пряничный человек.
Он опускается рядом с ней на колени, и глаза Дианы расширяются от ужаса. Она начинает учащенно дышать.
– Нам надо заполнить четыре часа пленки. – Он проводит кончиком ножа по ее дрожащим губам. – Четыре часа высокопробного развлечения.
– Пожалуйста, Чарлз…
Я твоя жена. Пряничный человек радостно кудахчет:
– Пока смерть не разлучит нас. Его нож входит в ее тело.
Глава 40
– Проклятие! – выругалась я, устанавливая пистолет на предохранитель. – Уймешься ты, наконец?
Я коршуном налетела на улыбающегося во весь рот Гарри.
– Надеюсь, всем этим ором вы не спугнули плохого парня, Джеки?
– Бросай свое молоко и руки за голову, Макглейд. Ты арестован.
– Это не молоко. Это баллон с цементом.
– Здесь не игра, Гарри. Немедленно поставь…
Прежде чем я успела закончить фразу. Макглейд стремительно метнулся к входной двери, словно в боулинге, швыряя молочную бутыль в дверную ручку. Дверь с треском распахнулась внутрь, и силой инерции Макглейда внесло в дом.
Я увидела, как вся запланированная полицейская облава рушится прямо на моих глазах, и, не успев даже толком подумать, хромая, бросилась вслед за ним.
– Заходи вокруг дома! – не оборачиваясь, заорала я тем, кто был сзади. – Окружай по периметру!
В доме было темно и тихо. Все занавески были опущены. В воздухе стоял тошнотворно-сладковатый запах, свидетельствующий о том, что с помощью дезинфектанта маскировали что-то еще. Что-то тухлое, гниющее. Я попыталась зажечь свет, но выключатель не работал.
– Он вырубил энергию, – бросил Макглейд, который, пригнувшись, двигался впереди меня и уже прошел полкоридора. Свою пластиковую бутыль он бросил, и теперь в руках у него был «магнум» 44-го калибра. Именно такого типа пушку я и ожидала увидеть у Гарри – большую и громкую.
– Макглейд, ты осел! – злобно прошептала я ему в спину. – Ты запорол нам арест!
– Просто скажи, что назначила меня своим помощником, вот и все.
– Я тебе не Вайст Эри! А сейчас опусти свою…
– Эй, Чарли!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78