Штайнек частенько наведывался в Москву, он работал
в фирме, имевшей в России несколько представительств, и в каждый свой
приезд неизменно приглашал Веронику к себе в гостиницу, угощал ужином,
ублажал в постели и задавал ставший дежурным вопрос: "Ты станешь моей
женой?" Вероника смотрела на себя в зеркало и пребывала в полнейшей
убежденности, что Вернер покорен ее неземной красотой и феерической сек-
суальностью. Ведь именно об этом постоянно твердил ее старый муж Лебе-
дев, весь из себя заслуженный, лауреат всяких разных премий, профессор,
почетный член и так далее. Уж он-то должен понимать толк в женщинах, ес-
ли выбрал среди множества желающих ее, медсестру физкультурного диспан-
сера Веронику. Коль выбрал ее, значит, она и в самом деле лучше их всех,
разнаряженных в кожу и меха интеллектуалок, рвущихся замуж за недавно
овдовевшего представительного седовласого Лебедева.
Когда они познакомились, Веронике было двадцать три года, а Лебедеву
шестьдесят два, но он многим молодым мог нос утереть. Стройный, муску-
листый, с сухими поджарыми ногами, без устали отмахивающими километры
быстрой ходьбы, с гривой белоснежных волос над высоким лбом, с орлиным
носом и сверкающими глазами, он рассыпал комплименты дамам, целовал руч-
ки и был предметом вожделения для тех, кто хотел выйти замуж не только
удачно, но и красиво. Понятно ведь, что можно найти богатого преуспеваю-
щего мужика и женить его на себе, но частенько оказывается, что жизнь
рядом с ним превращается в тошнотворную муку, унижение, отчаяние и вооб-
ще гадость. Такие иногда попадаются, что с ними на люди-то выйти стыдно.
А брак с Лебедевым обещал стать во всех отношениях приятным, а главное -
недолгим, учитывая разницу в возрасте.
Василий Васильевич оказался в диспансере, где работала Вероника, пос-
ле того, как получил травму ноги, играя в волейбол. Через год они поже-
нились, и молоденькая медсестра была своим супружеством вполне удовлет-
ворена, ибо получила все, чего и ожидала от брака с шестидесятитрехлет-
ним Лебедевым. Единственное, чего он не мог дать ей, это жизни за грани-
цей. Уезжать Василий Васильевич отказывался категорически, утверждая,
что ему и здесь очень неплохо. Поэтому, побыв какое-то время женой зас-
луженного и известного ученого. Вероника стала подумывать о новом заму-
жестве, на сей раз с иностранцем, а молодой резвый Штайнек подходил для
этой цели как нельзя лучше. Вероника уже принялась составлять план, как
она поведет дело к разводу со старым профессором, чтобы оттяпать у него
изрядную долю имущества, нажитого задолго до их знакомства, но все раз-
решилось само собой. Василий Васильевич скоропостижно скончался, оставив
молодую вдову на произвол судьбы и на съедение двум взрослым дочерям от
первого брака и их семьям, которые, естественно, претендовали на нас-
ледство и терпеть не могли папочкину новую жену. Вероника оказалась не
настолько крепкой и зубастой, чтобы достойно встретить вызов и вступить
в борьбу с людьми, которые были и старше ее, и опытнее, и жестче. Она
сдалась без боя, утешая себя тем, что все равно выйдет замуж за Штайнека
и уедет отсюда к чертовой матери. Так и случилось - Узнав о том, что Ве-
роника овдовела, австрийский бизнесмен чрезвычайно воодушевился, немед-
ленно зарегистрировал брак с ней в Москве и через полгода, покончив со
всеми формальностями, увез к себе в небольшой городок Гмунден, располо-
женный в живописнейшем месте, на берегу озера Траун, в предгорьях Альп.
Разочарования начались сразу же. Во-первых, не блистательная Вена и
даже не Зальцбург (других австрийских городов малообразованная Вероника
просто и не знала), а какой-то заштатный Гмунден. По жизни в России она
твердо знала, что есть Москва и Питер, а все остальное - периферия, про-
винция, откуда в эти города ломятся лимитчики. Ей и в голову не приходи-
ло, что может быть и по-другому, что на Западе большие города отличаются
от маленьких только размерами, а также шрифтом, которым их названия на-
носятся на географические карты. Уровень жизни и комфорта там всюду оди-
наков, плати деньги и получай, чего душа желает. Но к этой мысли нужно
было еще привыкнуть, и первое время Веронику ужасно угнетало, что она
покинула столицу, а оказалась чуть ли не в деревне.
Во-вторых, Штайнек оказался вовсе не крупным бизнесменом, а мелким
служащим, мальчиком на побегушках, которого посылали в Москву отнюдь не
для ведения переговоров, а для выполнения разных поручений, не требующих
высокой квалификации. Тут бы Веронике-то и задуматься, откуда же у ее
новоиспеченного мужа столько денег, если он никакой не крупный воротила
финансового мира. Но она не задумалась, ибо о жизни за границей знала
мало и в основном хорошее: там все богатые и у всех все есть, денежные
купюры растут на деревьях, а о благосостоянии каждого члена общества за-
ботится государство, выплачивая пенсии и пособия по безработице, на ко-
торые вполне можно существовать, не бедствуя.
В-третьих, очень скоро выяснилось, что мода на русских жен, на волне
которой Веронике и удалось подцепить своего Штайнека, имеет под собой
весьма прочное основание. С одной стороны, русскую жену можно запереть
дома, приставив к кухне и детской и ничего не давая взамен. Языка, как
правило, они не знают, поэтому подружек не заводят, никуда не шляются,
никого в дом не зовут и вообще всего боятся. Права не качают, потому что
в России у них никаких особенных прав и не было, а про то, какие у них
права здесь, они и знать не знают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22