Во-первых, Алек-
сандр Иннокентьевич стал доктором наук и вот-вот должен был стать про-
фессором, а сама Ольга из студенток доросла до врача-ординатора, которо-
му прочили блестящее будущее, и в покровительстве кафедры она уже почти
не нуждалась. Во всяком случае, ей делались весьма и весьма лестные
предложения из хороших клиник. А во-вторых, за семь долгих лет она так
привязалась к Александру Иннокентьевичу, что это больше походило на лю-
бовь, а не на расчет. В перерывах между "праздниками" она встречалась с
другими мужчинами, но делала это более "для порядка", нежели по необхо-
димости и желанию. Мужчины были нужны ей для того, чтобы не чувствовать,
что весь мир сосредоточен вокруг неподатливого доцента. Она твердо зна-
ла, что если позволить этому чувству завладеть собой, то ее поведение
неизбежно окажется требовательным и навязчивым, а это может отпугнуть
Бороданкова, и он сорвется с любовно сконструированного крючка. Наличие
любовников позволяло ей без нетерпенья во взгляде и без раздражения
ждать, пока Александр Иннокентьевич созреет для очередного "праздника".
А созревал он примерно раз в два месяца.
После свадьбы Ольга делала все, чтобы он не разочаровался, не пожалел
о принятом решении. И он не пожалел. Ольга стала не только постоянным
источником положительных эмоций в постели и на кухне, но и помощницей,
соратницей. Тем, что иные мужья называют "надежным тылом". Он помог ей
сделать кандидатскую диссертацию за полтора года и постоянно слышал от
нее, что он самый умный и самый талантливый медик во всей России, а то и
во всем мире. И она верила в свои слова, как верила и в большое будущее
своего мужа. Он должен был, по ее замыслу, стать самым известным, самым
великим и соответственно самым богатым врачом-психиатром сначала в Рос-
сии, потом в Европе, а там. Бог даст... Для осуществления этой части
жизненного плана она готова была на все. И то, что в интересах дела она,
кандидат медицинских наук, согласилась работать медсестрой, было в ее
глазах вовсе не жертвой, а необходимой платой за успех, причем мизерной
частью этой платы. Она готова была и на большее. Собственно, не было та-
кого, чего она не сделала бы для достижения поставленной цели.


ГЛАВА 2

Жара, стоявшая в Москве всю первую половину июня, внезапно сменилась
холодными дождливыми днями. Окна в комнате были распахнуты настежь, и
струи дождя, с ровным шумом проносящиеся вниз, то и дело сердито выпле-
вывали крупные капли прямо на широкий, уставленный цветочными горшками
подоконник. Михаил Владимирович Шоринов любил дождь. В такую погоду на
него нисходили умиротворение и тихая радость.
Ольга знала, что к Шоринову лучше всего приходить в субботу вечером.
Это было самое спокойное время. Во все остальные вечера телефон надры-
вался от постоянных звонков, которые прерывали разговор, мешали сосредо-
точиться, сбивали настрой. По этой же причине она никогда не приходила к
нему в офис... Только домой и только в субботу, когда жена с детьми на
даче, а деловые звонки в большинстве своем откладываются на воскресенье,
поближе к понедельнику, чтобы не забылись.
Она аккуратно сняла мокрый плащ, скинула туфли и босиком прошла в
комнату. Ступни у нее были красивые, изящные, ухоженные, с тщательным
педикюром, и Ольга никогда не упускала возможности продемонстрировать
их. Шоринов не без удовольствия оглядел ее ноги, довольно откровенно об-
наженные укороченной юбкой строгого костюма. Когда-то давно они с Ольгой
были любовниками, правда недолго, но воспоминания у него остались самые
приятные. Она была умной и ненавязчивой, темпераментной и нетребова-
тельной. С тех пор как она вышла замуж за своего психиатрического гения,
их интимные отношения прекратились и перешли в сугубо деловые.
- Как идут дела? - поинтересовалась Ольга, усаживаясь на мягкий ди-
ванчик возле окна и вытягивая ноги.
- Успешно. Мы ее нашли. Но она оказалась той еще щучкой, - усмехнулся
Шоринов. - Запросила столько, что мне одному не потянуть. Нужно искать
спонсора, который войдет в долю.
- Черт!
Она с досадой стукнула кулачком по диванной подушке.
- Неужели эта дура понимает ценность архива? У нее же образования -
полтора класса и три койки. Ее кто-то консультирует?
- Непохоже, - покачал головой Шоринов. - Мой человек присматривался к
ней, он считает, что ее просто жадность обуяла. Дура-то она дура, но
ведь сообразила, что если приложены такие усилия, чтобы найти ее, то це-
на архиву ее покойного мужа - далеко не три рубля. Короче, сейчас я за-
нимаюсь тем, что пытаюсь найти деньги. Она просит миллион долларов на-
личными.
- Миллион! - ахнула Ольга. - Да она с ума сошла!
- И тем не менее.
Шоринов встал и подошел к окну. Ольга смотрела на его широкую, чуть
сутуловатую спину и понимала, что сейчас решается ее судьба. Михаил с
самого начала поверил в идею и в то, что она принесет громадные прибыли,
но он, конечно, не ожидал, что потребуются такие огромные затраты. Мил-
лион долларов! Да его и через таможню-то не пронесешь. Неужели он отка-
жется, бросит все на полпути?
- Что у твоего мужа? - глухо спросил он. - Никакой надежды, что обой-
демся своими силами?
- Никакой, - твердо ответила Ольга. - Он, правда, уверен, что сможет,
думает, что он не глупее Лебедева. Но я в это не верю. И потом, это ста-
новится опасным. Люди же умирают один за другим, уже восемнадцать чело-
век за полгода. И никакого просвета. Это просто счастье, что никто из
родственников не поднял скандал, но везенье когда-нибудь кончается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22