Я
боюсь рисковать.
- Значит, надо искать человека, который даст наличные там, на месте.
Из России столько не вывезти, даже если бы они у меня были. Оля, пойми
меня правильно, я сделаю все, что в моих силах, но я должен быть уверен,
что это не блеф, не мыльный пузырь. Мой риск - это мой риск, я ввязался
в это дело добровольно и готов был рисковать своими деньгами. Но только
своими. А поскольку я вынужден обращаться к третьим лицам, я буду риско-
вать уже их деньгами. Если ничего не получится, я должен буду вернуть
долг. Ты понимаешь, в какую кабалу я попаду? Поэтому подумай еще раз и
скажи мне: ты точно знаешь, что в архиве Лебедева есть то, что вам нуж-
но? Ты точно знаешь, что он разрабатывал именно тот препарат, о котором
идет речь у нас с тобой? А не какое-нибудь лекарство от поноса?
- Миша, ты не должен сомневаться. У нас ведь почти все получилось. У
нас уже есть лакреол - препарат, стимулирующий творческий потенциал, ин-
теллектуальную деятельность. Препарат необычайно эффективный, ты сам
прекрасно знаешь это, ты же читаешь газеты. Во всех некрологах сказано:
"Ушел из жизни в расцвете творческих сил, буквально за день до скоропос-
тижной смерти завершил лучшее свое произведение..." Это же не я придума-
ла, это оценка специалистов. Но они умирают, Миша, и с этим мы ничего
поделать не можем. Поэтому и нужен архив Лебедева. Он что-то придумал,
хитрость какую-то, но в его экспериментальной группе не было ни одного
летального исхода.
- Хорошо.
Шоринов обернулся и пристально посмотрел на Ольгу, потом сделал нес-
колько шагов и подошел к ней вплотную. Теперь он возвышался над ней, на-
вис, заслоняя собой свет, падающий из окна, и ей на какоето мгновение
стало страшно, она почувствовала себя слабой и зависимой.
- Я найду деньги, чтобы выкупить архив у вдовы Лебедева. Но ты должна
мне пообещать...
- Все, что хочешь, - быстро ответила она.
- Не торопись, Оля. Так вот, поскольку речь идет об очень больших
деньгах, всегда возможны осложнения и неприятности. Не исключено, что
когото нужно будет положить к вам в отделение. Ты меня поняла?
- Да, - едва слышно прошептала она, не сводя глаз с лица Шоринова.
- Как ты будешь обманывать своего мужа, будешь ли ты лечить людей в
клинике или принесешь препарат мне, меня сейчас не интересует. Мне может
понадобиться твоя помощь, и ты мне эту помощь должна будешь оказать. Ты
будешь соучастницей. А может быть, и исполнительницей. А теперь подумай
еще раз. Согласна ли ты? Стоит ли игра свеч?
- Да, - ответила она хрипло и тихо. Откашлялась, глубоко вздохнула и
еще раз повторила, громко и отчетливо: - Да. Я согласна.
На следующий день, в воскресенье, Михаил Владимирович Шоринов сидел
за одним столом с человеком, который приходился ему родственником и у
которого он собирался просить денег на то, чтобы выкупить архив Лебеде-
ва. Но для того, чтобы получить эти деньги, нужно было ввести родствен-
ника в курс дела.
А дело состояло в том, что когда-то на одном из закрытых номерных за-
водов в научно-исследовательской лаборатории работал Василий Васильевич
Лебедев, который изобрел чудодейственные бальзамы, позволяющие в считан-
ные минуты снимать ревматическую и головную боль, похмелье, усталость,
бессонницу, стресс. Один бальзам за две недели останавливал катастрофи-
ческое выпадение волос, другой в течение месяца избавлял от множества
кожных болезней, третий мгновенно снимал все виды аллергических реакций,
а всего их было пять. Бальзамы эти выпускались на том же заводе, но в
очень ограниченных количествах - только для правящей элиты. Но методика,
примененная Лебедевым для составления и изготовления бальзамов, открыва-
ла достаточно широкие перспективы, и Василий Васильевич продолжал рабо-
тать в этом направлении. Беда, однако, состояла в том, что работал он не
по плану научноисследовательской работы лаборатории, а в свободное вре-
мя, по вечерам и выходным дням, по собственной инициативе, следова-
тельно, что бы он там ни изобрел, завод на это никаких прав не имел. Ес-
ли бы по плану НИР - другое дело, тогда все разработки Лебедева счита-
лись бы служебным произведением и принадлежали бы организации, в которой
он работал. А то, что он сделал дома в свободное от основной работы вре-
мя, принадлежало только ему.
Разрабатывал же Лебедев новый бальзам, который благотворно влиял на
творческие способности и вообще на интеллектуальную деятельность. Разу-
меется, если было на что влиять. От его бальзама человек не делался ум-
нее или талантливее, чем был. Но зато уж если что в человеке было, то
раскрывалось в полной мере. Василий Васильевич, по-видимому, не был на-
ивным и доверчивым и прекрасно понимал, что если будет работать над сво-
им препаратом в лаборатории, то при успешном исходе на бальзам тут же
наложат руку, а сам он получит какую-нибудь паршивенькую премию в конце
квартала. Поэтому работал он дома, кустарно, соорудив мини-лабораторию в
своей комнате, а результаты опробовал на своих близких друзьях и
родственниках. Ну и на себе, разумеется. Результаты оказались потрясаю-
щими, и информация об этом просочилась. А Лебедев возьми и умри. Прямо,
можно сказать, в расцвете творческих сил, в возрасте шестидесяти восьми
лет. И случилось это около двух лет назад. Его молодая вдова спустя нес-
колько месяцев после похорон отбыла на постоянное жительство в Западную
Европу, прихватив с собой весь архив мужа.
В Москве нашлась группа энтузиастов, которые решили повторить путь,
пройденный покойным ученым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22