- В четверг. Да, в четверг, в четыре часа у меня начнется экзамен, я
посажу первую группу готовиться, и мы с вами поговорим.
Ольга на крыльях вылетела из помещения кафедры. Он клюнул! Она ни ми-
нуты не сомневалась, что Берман оставил перевод у себя не для того, что-
бы его редактировать, вернее, не только для этого. Он снимет копию и ос-
тавит ее у себя, а Ольге ничего не скажет. Наверняка в ближайшее время в
каком-нибудь медицинском журнале появится его статья с анализом сущест-
вующих подходов к психиатрии катастроф. А может быть, какой-то из этих
подходов будет выдан за его собственный. Но это пускай. Главное, чтобы
он во всеуслышание заявил на кафедре, что среди студентов, посещающих
научный кружок, появился наконец человек, не похожий на других, человек
по-настоящему заинтересованный, думающий, энергичный, предприимчивый. А
что касается статьи, то Ольга заблаговременно проштудировала специальные
издания за последние пять лет и убедилась, что все свои статьи Марк Нау-
мович Берман пишет в соавторстве. И соавтор у него все эти годы был пос-
тоянный - Александр Иннокентьевич Бороданков. Теперь оставалось только
набраться терпения и ждать.
Такой маневр Бороданкову разгадать не удалось, и он попался. Через
неделю он сам подошел к Ольге, когда та собиралась уходить после очеред-
ного заседания студенческого научного кружка.
- Я слышал, у вас есть возможности доставать материалы, которые прос-
тым смертным недоступны? - иронично спросил он, старательно пряча свой
интерес. - Поделитесь секретом, как вы это делаете?
Ольга подняла на Бороданкова ясные серые глаза и постаралась сделать
свою улыбку как можно более грустной.
- С трудом, - ответила она. - Это бывает очень противно, но зато эф-
фективно. К сожалению, я пока еще в том возрасте, когда мужчины видят
молодое тело и не замечают мозгов.
Все было сказано предельно ясно. И Александр Иннокентьевич намек по-
нял.
- Жаль, - огорченно развел он руками. - Я хотел было попросить вас
раздобыть для меня один материальчик, но раз это требует таких жертв,
то... Не смею вас обременять.
- Дело не в жертвах, а в вознаграждении за них.
Если понимаешь, что после всей этой грязи тебе в руки попадает нечто
действительно ценное, то дело стоит того.
Доцент Бороданков был, несомненно, очень умным человеком, иначе разве
стал бы он постоянным соавтором самого Бермана! И реакция у него была
острой и точной.
- Если бы вы смогли достать то, что мне нужно, мы с вами вместе могли
бы написать блестящую работу. В принципе она у меня почти готова, но ка-
каято, знаете ли, блеклая она, сероватая. А вот использование зарубежных
разработок сильно украсило бы текст, и вся работа заиграла бы. Не знаю,
понимаете ли вы меня...
- Понимаю, - кивнула Ольга. - Торт вы уже испекли, теперь его нужно
украсить розочками из крема. Вы действительно возьмете меня в соавторы,
если я принесу вам материал? Подумайте, Александр Иннокентьевич, доцент
- и студентка. Насколько я знаю, это не принято.
Конечно, Бороданков прекрасно знал, что это не принято, и не собирал-
ся ради нее идти против установленных порядков. Он хотел ее обмануть,
это было очевидно:
- Может быть, вы могли бы предложить мне другую компенсацию за то
унижение, через которое мне придется пройти? - спросила она.
- Деньги? - неуверенно предположил доцент.
- Только не деньги, - быстро ответила Ольга. - Это еще более унизи-
тельно.
- Тогда, быть может... - Он замялся. - Хотите, я устрою для вас нас-
тоящий праздник? С цветами, шампанским и развлечениями. Я вам обещаю два
дня, которые вы проживете так, как вам мечтается. Затраты значения не
имеют, но удовольствие вы получите, это я вам гарантирую.
- Хочу, - улыбнулась она. - Праздники - это единственное, что еще ос-
талось ценного в нашей поганой жизни.
Через месяц Ольга принесла доценту Бороданкову ксерокопию сборника
статей, изданного в Австралии. Чтобы его раздобыть, ей пришлось целую
неделю ублажать в постели мерзкого толстого потного журналиста, поить
его коньяком и изображать затейливую кулинарку. Разумеется, за свой
счет. Для этого она продала несколько книг, изданных еще в прошлом веке
и оставшихся от прабабки. Обещанный Бороданковым праздник начался в рес-
торане и закончился, как она и планировала, в его постели. Но залезть в
постель к доценту было делом нехитрым, и Ольга понимала, что это отнюдь
не главное. Главным было создание впечатления, что не он ей нужен, а она
- ему. Ольга держалась в рамках, вне занятий любовью называла Александра
Иннокентьевича по имени-отчеству и всячески демонстрировала ему легкое
отчуждение. Праздник кончился, и они снова стали встречаться только на
кафедре или в коридорах института. Бороданков никаких попыток к дальней-
шему сближению не делал, но Ольгу это не обескуражило. Согласно ее пла-
ну, так и должно было быть.
Миновали летние каникулы, осенью она пошла на третий курс и исправно
продолжала посещать научный кружок при кафедре психиатрии. В начале ок-
тября она напустила на себя вселенскую скорбь, перестала улыбаться, пе-
риодически подносила к глазам платочек, промакивая несуществующие слезы.
Разумеется, от взгляда доцента Бороданкова это не укрылось.
- Что с вами, Оля? - как-то раз спросил он. - У вас что-нибудь случи-
лось? Вы прямо на себя не похожи.
- Ничего у меня не случилось, - ответила она хмуро, пряча глаза. -
Просто противно все. Тоска такая... Хоть вешайся.
- На личном фронте беда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22