Принц хорошо заплатил за услугу могущественному чародею,
которого, похоже, боится самый отважный из церберов. Женщина нагой
купалась в море, и чуть не утонула, а в волосах у нее сверкали
бриллиантовые шпильки...
- Шпильки?
- Ну, булавки.
- Великолепно! Еще что?
- Рыжеволосая, из тех, что у Эмоли в Саду Лилий, умерла, когда взошла
луна.
Он догадался, о какой девице из заведения Эмоли шла речь. Так или
иначе, рассказ старика ему совершенно не понравился. Он с раздражением
сказал:
- За такую цену мог бы рассказать что-нибудь поинтереснее, да
поживее!..
- В проулке между "Распутным Единорогом" и тем многоквартирным домом
на углу вдруг появилось какое-то строение, как раз на том месте, где стоял
Черный Шпиль, ты знаешь, наверное.
- Ну, знаю.
- Разве не удивительно?
- Да просто интересно. Что еще?
- Да этот вот позолоченный купол, смех да и только! Там две двери, на
одной написано "для мужчин", на другой - "для женщин".
- Вашанка сдержал-таки слово!
Старик продолжал:
- Внутри там, рассказывают завсегдатаи "Единорога", продают оружие.
Очень странное какое-то оружие. И очень дорогое.
- Хорошо, а какое отношение все это имеет ко мне?
- Кое-кто из тех, кто вошел туда, до сих пор еще не вышел? А один
вышел, и тут же набросился на первого встречного и забил его до смерти.
Другие же просто сбивают с ног любого, кто бы им ни встретился на пути. А
еще слух прошел, будто илсиги и рэнканцы, словно братья родные,
выстроились в очередь друг за другом перед этими дверьми. Среди них -
несколько с такими дикими и свирепыми мордами, что я подумал, что тебе
надо бы дать знать...
- Да ты просто вымогатель, старикан! Я понятия не имею, о чем ты
говоришь.
Швырнув под ноги рассказчику несколько медных монет, он так резко
натянул поводья, направляя коня в сторону, что тот встал на дыбы. И когда
копыта его вновь коснулись земли, он с ходу таким бешеным галопом врезался
в толпу, что этому сброду пришлось врассыпную разбегаться в стороны, едва
успевая увертываться от окованных железом копыт.

Черная магия и чародейство царили в Санктуарии. Веры в силу
божественного провидения не было ни у кого из этих магов и волшебников.
Однако они верили в существование высшего Закона равновесия сил в Природе,
а также в силу мирового Зла. И считали, что если есть положительное
начало, то должно быть в противовес ему и отрицательное, и боги в этом
случае вполне могли рассматриваться именно как такое начало. Как
говорится, протяни божеству палец - оно и всю руку, точнее душу, отхватит.
Простые обыватели, а также мелкие мошенники, собравшиеся перед входом в
Оружейную лавку бога Вашанки, этого не понимали, хотя именно поэтому ни
одного уважающего себя мага или чародея высокого ранга среди них не было и
быть не могло.
Так и тянулись они шеренгой, мужчины слева от Темпуса, ближе к входу
в "Единорог", а женщины - справа, в то длинное здание на углу.
Что касалось самого Темпуса, то ему казалось не очень-то разумным и
даже недостойным обществу втягиваться в коммерческий бизнес! Заняв позицию
на противоположной стороне улицы, он внимательно наблюдал за теми, кто
входил и выходил оттуда.
Он все еще не решил для себя, пойти туда или нет.
Чья-то смутная тень пристроилась в хвост очереди, затем отделилась от
нее и в неверном свете угасающих на небе звезд неторопливо направилась в
сторону "Единорога". Заметив Темпуса, тень нерешительно отступила назад.
Не выпуская оружие из своих рук, он наклонился вперед и поманил
согнутым крючком пальцем.
- Ганс, давай поговорим?
Мягкой кошачьей походкой юнец подошел к нему, и сразу неверный свет
из открытой на улицу двери трактира "Распутный Единорог" множеством
вспышек отразился на всякого рода оружии, которым этот малый Шедоуспан был
обвешан буквально с ног до головы.
- Что с тобой, Темпус? Вечно ты у меня на хвосте. А ведь здесь есть
для тебя дичь покрупнее, чем я.
- Неужели ты не собираешься купить здесь что-нибудь?
- Мне вполне достаточно того, что есть на мне, благодарю покорно! Я
предпочитаю не связываться с волшебством.
Темпус спросил его шепотом:
- Украдешь кое-что для меня?
У этого черноволосого и черноглазого юнца с устоявшейся репутацией
головореза и лихого парня роились в голове, видимо, замыслы еще чернее.
- Слушаю тебя.
- Две бриллиантовые булавки в волосах у леди, появившейся из моря
сегодня вечером.
- Зачем это?
- Я не спрашиваю тебя "как", а ты не спрашиваешь у меня "зачем", или
забудем об этом разговоре, - сказал Темпус и выпрямился в седле.
- Тогда забудем, - отрезал Шедоуспан, решив, что лучше ему не иметь
никаких дел с этим цербером.
- Можешь считать это капризом, в память об одной старой знакомой.
Вор немного покрутился, затем, сделав шаг в сторону, скрылся в
темноте, как провалился. Затем назвал свою цену.
Темпус и не спорил. Более того, он был готов заплатить ему половину
авансом.
- Я слышал, что ты не так уж и стараешься для Китти. И будто ты до
сих пор в долгу перед гильдией наемников, и что Китти слишком хорошо это
знает, чтобы давать тебе какие бы то ни было поручения. Раз ты не
торгуешься из-за моего вознаграждения, значит, я мало запросил с тебя?!
Молчание.
- А правду говорят, что ты как-то грубо обошелся с той шлюхой, что
умерла сегодня? И эта Эмоли так боится тебя, будто из-за того, что ты там
у нее делаешь все, что тебе заблагорассудится, и никогда не платишь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87