Я отошел в сторону, пропуская нетерпеливых. Когда шагнул на ступеньку и протянул посадочный талон, служащая аэропорта преградила путь:
– Все места уже заняты. Полетите завтра! Я попробовал объяснить, что у меня билет, но в ответ услышал:
– Гражданин, вы задерживаете рейс! Я вызову милицию! Милиции с меня хватит. Я снял ногу со ступени трапа и полетел в Москву на следующий день. С тех пор крепко запомнил простую вещь: не толкай никого локтями, но и не позволяй никому оставлять тебя последним. Иначе самолеты будут улетать без тебя.
– Посмотри бассейн реки Буор-Салы, – говорили мне в «Главзолоте». – Там выявлены интересные россыпи, но много неясностей: район труднодоступный, и у геологов есть спорные вопросы.
В кабинете Березина на стене геологическая карта Союза. На ней пространства, которые предстоит разбудить. По словам специалистов, с кем я успел повстречаться, трудности разработки якутских месторождений очевидны: тяжелый климат, неразвитая транспортная сеть, слабая энергетическая база. Республика связывает будущее со строительством Байкало-Амурской железнодорожной магистрали. Она пройдет по ее территории, где не только россыпи золота, но и залежи коксующихся углей, группа железорудных месторождений, доступных для добычи открытым способом, есть нерудное сырье для металлургической промышленности. Прокладка рельсового пути от Тынды до Беркакита открывала перспективы комплексного развития хозяйства. Артели здесь не отойдут в тень, а, напротив, не дожидаясь крупномасштабного разворота работ могут разрабатывать месторождения экспедиционно-вахтовым методом, самым дешевым из всех возможных.
Перспективы формирования новой экономической зоны выглядели такими захватывающими, что в будущем нельзя было исключить перепрофилирования горнодобывающих кооперативных образований. Крупная артель с ее собственной техникой может брать подряд на прокладку автомобильных дорог, на разработку угольного месторождения, на создание лесопильных производств.
Все это прокручивалось в голове, пока летел самолетом из Москвы в Якутск. Незадолго до поездки я успел узнать еще кое-что из истории золотого дела в местах, куда собирался. В конце лета 1927-го, И. В. Сталин пригласил к себе А. П. Серебровского, крупного ученого и инженера, и заговорил о россыпях Калифорнии, которые разрабатывались старательским трудом. При этом ссылался на рассказы Брет-Гарта. Не знаю, насколько безупречен был в своих воспоминаниях ученый, представляя в них кремлевского вождя тех лет знатоком американской литературы, не приписывает ли он собеседнику собственную начитанность, но они, несомненно, встречались. Сталин обратил внимание на одно обстоятельство: хотя со временем крупный капитал США, в основном банковский, потеснил маленькие артели или заставил их, по крайней мере, укрупниться, старатели еще долго мыли золото. Они внесли свой вклад как в победу северных штатов над южными, так и в последующий промышленный бум.
Серебровского направили за океан для изучения методов горных разработок, в том числе опыта старательских артелей Калифорнии, Колорадо, Аляски. И, не дожидаясь его возвращения, в январе 1928 года на первом Всесоюзном производственно-техническом совещании по золотой промышленности руководство страны громко заговорило, в частности, о том, чтобы придать «особое значение золотодобыче» и в «законодательном порядке добиться улучшения материального и бытового положения старателей».
Когда Серебровский, вернувшись из США, доложил в Кремль о результатах, Сталин попросил «прийти еще раз, чтобы подробно рассказать… о калифорнийских старателях, работавших во времена расцвета и оставшихся в небольших количествах и по сие время».
Не знаю, о чем они говорили, но не могу отделаться от предположения, что именно тогда в голове Сталина зародилась мысль отыскать собственный путь быстрого подъема золотодобычи на Севере при наименьших капитальных вложениях, сохранении государственной собственности на землю, монополии на золото. Это была идея заменить артели старателей на лагеря заключенных.
Освоение Алдана началось с середины 20-х годов. На одном из притоков речки Орто-Сале якутский охотник М. П. Тарабукин нашел золото, навел на находку руководителя геологопоисковой экспедиции В. П. Бертина, основавшего первый в тех местах крупный прииск. Тысячи людей с берегов Лены и Амура здесь промывали золотой песок бутарами, на ключе Незаметном собирали первую многочерпаковую паровую драгу, намеревались превратить Южную Якутию в советский Клондайк.
В те годы нравы в алданских артелях мало чем отличались от царивших где-нибудь на притоках Сакраменто или у подножья Сьерра-Невады – такие же мрачные землянки, питейные заведения, пьяные драки. Геологи открывали на реках Селигдар, Томмот, Джеконда, Хатами и многих других новые богатые золотые россыпи. Большую известность получило Лебединское рудное месторождение, где построили золотоизвлекательную фабрику. В середине 50-х годов открыли Нижне-Куранахское золоторудное месторождение, ставшее одной из опор созданного в 1965 году производственного золотодобывающего объединения «Якутзолото».
Несмотря на строительство крупных гидравлических установок, электрических драг, обогатительных фабрик, эксплуатация сравнительно небольших месторождений и повторная отработка песков, уже перемытых промышленными предприятиями, возможны были только силами мобильных старательских артелей. Не было надежной связи, на сотни километров вокруг ни одной живой души, от снежной пустыни бывало больно глазам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160