Там есть бамбуковая перегородка. За столиком будет сидеть наш человек. Как только вы к нему подсядете, он сразу уйдет. Оттуда вы будете видеть всех, а вас – никто.
– Понятно, – Лысый еще раз оглянулся, любуясь своим черным «Ланд Круизером».
Переводчик молча развернулся и направился к своему мерседесу.
День давно перевалил за половину, и надвигающиеся ноябрьские сумерки, уже вовсю разрисовывали темными красками стены домов.
39
Умелов сидел за столом в своем номере, пытаясь понять подвох сложившейся ситуации. Пока он гулял с Марией по городу, на ум приходили не самые «радужные» мысли.
Он еще раз перечитал копию письма Кудо Осимы. В нем даже намека не было на какую-то сестру. Хотя все могло быть именно так, как сказала японка.
Возможно, он оставил у неё прямые доказательства его связи с «Ямагути гуми», на случай своей смерти.
Включив настенную лампу, он написал письмо в Департамент уголовной полиции Саппоро.
В нем он подробно изложил все предшествующие этому дню события, особо остановившись на приметах странной японки. Не забыл он указать и имя предполагаемого организатора предстоящих событий. Олег написал это слово в той же транскрипции, как оно было упомянуто в письме Кудо Осимы – «господин Ацуо Таканиси».
Он свернул листок в три раза и вложил его в конверт. Тщательно заклеив, он надписал на нем по-английски – «для мисс Корн».
Поднявшись из-за стола, Олег подошел к Марии.
– Мэри, у меня нехорошее предчувствие. Я очень за тебя боюсь. Поэтому, лучше будет, если я пойду на встречу вместо тебя.
Мэри закачала головой.
– Нет. Я тебя одного не пущу. Или мы идем вместе, или мы вообще никуда не пойдем, а будем сидеть в номере и ждать завтрашнего звонка этого журналиста из «Асахи симбун».
Умелов знал, что она ответит именно так, а не иначе.
– Хорошо. Тогда одно условие. Мы выходим из отеля по очереди. Сначала ты, потом я. Встречаемся на улице. В чайную тоже входим раздельно и садимся врозь. Я должен буду тебя страховать. На всякий случай, я оставлю на рецепции письмо для тебя. Вот это, – Олег показал ей запечатанный конверт.
– Если ничего не произойдет, то когда мы будем возвращаться, его тебе передадут при входе в отель. А если что-нибудь произойдет со мной или, не дай бог с нами, то это письмо попадет в полицию. Поняла?
– А что там? – Мария взяла конверт из руки Олега.
– Там написано о том, что произошло с нами за последние трое суток. И, конечно, есть информация о письме Кудо Осимы.
Мэри положила конверт рядом.
– Олежка, вот увидишь, все будет хорошо, – она припала своей головой к его плечу.
– Конечно… Иначе и быть не может, – прошептал он, осыпая её поцелуями.
До встречи с японкой в чайном домике «Сакура», у них было ещё два часа.
40
Чайное заведение «Сакура», было выполнено полностью в японских традициях. Никакого намека на европейский стиль или атрибутику. Вместо столов со стульями – низкие татами – на два, четыре или шесть посетителей и невысокие квадратные столики.
Некоторые места были разделены плетеными бамбуковыми перегородками. Повсюду сплошные иероглифы. Единственные слова или буквы на английском языке можно было увидеть только в меню, да и то мелким шрифтом. Они дублировали японские названия.
Олег шагнул следом за невысоким японцем в длинном кимоно и белой повязкой на голове, расписанной непонятными иероглифами.
– Сэнк ю, – по-английски поблагодарил его Умелов, располагаясь на низком татами.
Взяв в руки кожаную папку, он огляделся, пытаясь уловить или понять, что здесь могло ему угрожать.
Вроде бы все было нормально, но… внутренний индикатор, который неоднократно помогал ему в жизни, неприятно давал о себе знать внутренней тревогой. Только от кого она исходила, – для Умелова было загадкой.
Он посмотрел на часы. Без четверти семь. Через пять – семь минут должна была появиться Мария.
Внутренняя тревога нарастала все сильней и сильней. Все обменные реакции в организме разом перешли на ускоренный режим, создавая временный дискомфорт.
Олег посмотрел на часы и решил, что успеет. Быстро поднявшись с татами, он прошел к стойке.
– Извините. Где здесь туалет? – эту фразу на английском он знал очень хорошо.
Японка, стоящая за стойкой, улыбнувшись, показала ему рукой направление.
Олег, поблагодарив официантку, направился туда, где, по его мнению, находились туалеты.
Прямо за бамбуковой перегородкой начинался десятиметровый коридор. По правой стороне были три двери с какими-то иероглифами.
«Хоть бы просто табличку с рисунками повесили», – Умелов пытался понять, какой из иероглифов означает мужской туалет.
Ему повезло. Щёлкнул замок и, дальняя дверь открылась. В коридор вышел невысокий японец в темно-синей куртке с большой кожаной сумкой через плечо.
Олег быстро прошел к двери и вошел в туалетную комнату.
Японец что-то крикнул Умелову, показывая вглубь помещения.
Олег посмотрел на кафельную стену, где висел пустой кронштейн для туалетной бумаги, и ответил японцу на русском языке:
– Спасибо. Мне не нужна туалетная бумага.
Зайдя в кабинку, он с удивлением обнаружил, что вместо привычного унитаза в полу была вмонтирована чугунная эмалированная прямоугольная чаша. Точь в точь такая же, как в общественном туалете Курского вокзала Москвы.
Стоя в кабинке над этой чашей, он услышал, как хлопнула дверь в туалетную комнату.
41
Лысый все сделал так, как ему велели его новые партнеры. Приехав в отель, он не стал ничего рассказывать Прыщу. Сообщил лишь, что, возможно, сегодня вечером все решится в их пользу.
Еще раз проверив пистолет, закрывшись в ванной комнате, Лысый засунул его за пояс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71