– Пусть Господь Всемогущий проявит милосердие к тебе, простит твои грехи и направит тебя на путь праведный.
Надо было сказать "аминь", но Маргарет Далей была не в состоянии произнести ни слова. Она вышла из флигеля и теперь искала в сумочке ключи от машины. На стоянке оставался только ее автомобиль, но там же стояла черноволосая женщина, вероятно ожидая попутную машину, та, что молилась в церкви на коленях, когда все уже ушли; в этот момент она повернулась и взглянула в лицо Маргарет – затем безразлично отвернулась. Смотрела она всего секунду, но в эту секунду Маргарет почувствовала, что от внезапного страха ее волосы встают дыбом.
Глава сорок четвертая
Бывают такие впечатления, у которых есть крючки, которые могут цепляться друг за друга, и приводят к образованию некоего целого.
Джон Ливингстон Лоувс.
Дорога в Ксанаду
Утром в понедельник 27 июля Морс и Льюис вернулись к делам в Кидлингтонском управлении: Льюис (по настоянию Морса) еще раз отчитался о мельчайших деталях поездки в Швецию – особенно подробно о меблировке и фотографиях, которые он видел в квартире Ирмы Эрикссон. Морс (как всегда) пытался убедить себя, что, вероятно, какую-то жизненно важную улику он уже упустил или если и не упустил, то от него ускользнуло подлинное ее значение и важность. С самого раннего утра он, как говорится, перетряхивал атомы на сковородке, надеясь, что немногие зацепки и показания «скуют» какую-нибудь новую цепь мыслей; новую сцепку мыслей... сцепку вагонов... поезд... контроль... наблюдение... наблюдение за птицами... птицы. Да, птицы! Везде в этом деле натыкаешься на птиц (как на собак!), особенно на малого пестрого дятла... Нет, не получается цепочки.
Он снова просмотрел список британских птиц – которые – надеялась – увидеть Карин, и понял, что еще не побеседовал с женщиной, которая жила где-то около Лландовери... место обитания красного коршуна... Лландовери, где-то в Уэльсе вдоль дороги А40... А40, третья возможность, третья из дорог, идущих от кольца Вудсток-роуд. Инспектор Джонсон выжал все возможное из дороги, которая ведет в Бленхэймский парк; Морс выжал все возможное из дороги, ведущей к Волверкоту и Витхэму. Ну а если оба ошиблись? Морс снова перечитал показания миссис Дороти Эванс (не тетки, как оказалось, а не то второй, не то третьей степени кузины), в которых она определенно и твердо заявляла: Карин Эрикссон не посещала ее, не разговаривала с ней по телефону, она в действительности не видела "малышку Карин" с тех пор, когда ей, теперь уже взрослой девушке, было всего десять лет. Нет! Истина в этом деле находится здесь, в Оксфорде, в окрестностях Оксфорда – Морс был в этом убежден.
В 10.30 он решил, что должен поговорить с Дэвидом Майклсом еще раз, поговорить с человеком, который показал – почти буквально – на тело, найденное в Барсучьей Глуши, с человеком, который знал все тропинки и тропки в Витхэме лучше, чем любой из ныне живущих.
* * *
От того самого кольца, где Карин Эрикссон, возможно, приняла свое роковое решение, Льюис повел машину по извилистой дороге в Нижний Волверкот, мимо таверны «Траут» и затем на подъем к деревне Витхэм.
– Что есть, поворот на ручном тормозе? – внезапно спросил Морс.
– Вы не знаете – действительно не знаете?
– Ну, разумеется, имею смутное представление...
– Минутку, сэр. Подождите, когда мы минуем вот этот следующий поворот, и я покажу вам.
– Нет! Я не...
– Шучу, шучу, сэр.
Льюис засмеялся, видя замешательство шефа, и даже Морс сумел выдавить слабую улыбку.
Полицейский автомобиль достиг Т-образного перекрестка в деревне Витхэм, повернул налево, затем немедленно направо, проехал мимо голубятни на автостоянке у паба "Белый олень" и, повернув снова направо, въехал в аллею, ведущую в Витхэмский лес. На стойке ворот справа было прикреплено довольно бойкое объявление, черные буквы на оранжевом фоне:
ВИТХЭМСКОЕ ЛЮБИТЕЛЬСКОЕ
ОПЕРНОЕ ОБЩЕСТВО
ДАЕТ
"МИКАДО"
ГИЛБЕРТА И СЮЛЛИВАНА
Четверг 30 июля, пятница
31 июля и суббота 1 августа
Билеты 3.5 ф.с.
Пенсионеры и дети 2.5 ф.с.
– Моя жена очень любит Гилберта и Сюлливана. Это гораздо лучше, чем все ваши вагнеровские опусы, – отважился Льюис.
– Ну, если ты так говоришь, Льюис...
– Там много отличных мотивов... Вы понимаете, что я хочу сказать, сэр?
– Мы не обращаемся за "мотивами" к Вагнеру – мы обращаемся к нему за "непрерывной мелодией".
– Ну, если вы так считаете, сэр...
Они подъехали к полукруглой обширной поляне на опушке леса.
– Мы ставили "Микадо" в школе. Сам я не участвовал, но помню, вы знаете, все были одеты в эти восточные наряды.
– Ставили "Микадо". О да. Отлично!
Казалось, что Морс дремлет, когда Льюис остановил машину перед коттеджем, в котором жил Майклс.
– Нам повезло, сэр. – Льюис опустил стекло со своей стороны и показал на лесничего: ружье положено на полусогнутую правую руку, ствол направлен в землю под углом в сорок пять градусов, впереди Бобби радостно вынюхивает дорогу.
– Разверни машину, Льюис, – спокойно и тихо сказал Морс.
– Простите?
– Назад, в деревню! – прошипел Морс.
Когда автомобиль уже катился по дороге, настала очередь Морса опустить стекло.
– Доброе утро, Майклс. Приятная погода!
Но прежде чем лесничий успел ответить, машина уже проехала мимо. В зеркало заднего вида Льюис видел остановившегося и напряженно глядящего им вслед Майклса. Вид у него был сильно озадаченный.
Они оказались почти первыми посетителями "Белого оленя", и Морс заказал себе пинту "Лучшего горького".
– Которое вы предпочитаете, сэр? У нас есть...
– Которое чаще пьют местные.
– В бокале или кружке?
– В бокале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91