По возвращении мы нашли Долтона и Зоулу, которые ждали нас внизу с упакованным багажом. Лицо надевшего темные очки Долтона ничего не выражало, а Зоула заметно нервничала. Мы быстро загрузили багажник, а Дебби тем временем сдала ключи. Она села за руль, и мы поехали вниз. Навстречу нам поднималось такси. Когда мы разъезжались, я узнал Нормана Смерча. Кто там сидел сзади, я не разглядел.
– Видели? – спросила Зоула.
– Да, – ответил я. – Думаешь, он нас заметил?
– Вряд ли. Но я не уверена…
Мы ждали, пока стоявший на воротах охранник перестанет трепаться с приятелем. Дебби что-то мурлыкала, раздраженно теребя руль. Наконец шлагбаум поднялся, и мы резво вырулили на дорогу.
– Рвем когти, крошка! – сказал я.
Она завопила какую-то речевку – кажется, норвежских герл-скаутов.
Сидевший на заднем сиденье Долтон указывал дорогу, а Дебби резво следовала его инструкциям. Мы ехали по Ферн Галли, куда даже ямайское солнце пробивалось с трудом – столько здесь было деревьев. Затем выбрались на нужную дорогу, на которой то и дело встречались повороты и было полно колдобин. Она пересекала Ямайку с севера на юг. Мелькали бокситные шахты, апельсиновые рощи, тянулись ущелья, осталась позади дюжина маленьких городков, тысяча ветхих строений и придорожных лотков. Уличную жару можно было пощупать руками. Я благодарил судьбу за кондиционер в старой машине. Через два часа мы были в Спаниш-Тауне, оттуда широкое шоссе вело в Кингстон, на южное побережье. Вдалеке маячили Блу-Маунтинс, а справа переливалось в солнечном свете Карибское море.
Кингстон не был «Ямайкой для туристов». Тут вас не ждали ни залитые солнцем пляжи, ни пальмовые деревья. Здесь не было гостиниц для отдыхающих, где от местных жителей вас заботливо ограждали металлической оградой. Кингстон – карибский порт, который и размерами, и уровнем суеты явно превосходит Ливерпуль. Уличное движение отличалась не столько интенсивностью, сколько безалаберностью. Дебби этот хаос переносила на удивление спокойно, а при виде музея Боба Марли даже издала радостный визг. Эта достопримечательность оказалась совсем не лишней: в следующие полчаса она попалась нам еще дважды. Наконец я увидел нечто знакомое по «Краткому путеводителю» – сине-белый фасад местного театра. Адвокатская контора, я знал, была где-то неподалеку. Дебби обогнула здание и припарковалась. Зоула вышла поразмять ноги, а Дебби, Долтон и я пошли охотиться на юриста. После кондиционера мы чувствовали себя как в сауне.
– Знаете, где находитесь? – спросил Долтон.
Надев очки, он начисто слился с окружающей средой.
– В Кингстоне, на Ямайке, – ответил я.
– Вон там, – показал он, – окраина Джонс-Тауна. А еще дальше – Тренч-Таун. Шестьсот убийств в год. Это одно из самых опасных мест в Западном полушарии.
– Спасибо, Долтон. Узнав это, я почувствовал себя куда лучше.
На деревянной доске белой краской было написано:
ЧАК МАРТИН
Адвокат
И под этим еще одна дощечка:
«КАРИБСКИЕ БРЫЗГИ»
Агроуслуги
Правление компании
Судя по нескольким дыркам от гвоздей в штукатурке, раньше здесь было больше таких «правлений». От вывесок вел узкий вход на лестницу, забранную тяжелой металлической решеткой. Там нас ждала еще одна открытая дверь. За столом сидела дородная женщина.
– Добрый день, меня зовут Дебби Теббит, – обратилась к ней Дебби. – Я хотела бы встретиться с мистером Мартином.
– У вас назначена встреча? – спросила женщина, с сомнением разглядывая нас поверх очков.
Девятнадцатилетняя Дебби умела при необходимости настоять на своем.
– Нет. Но ради встречи с ним мы приехали из Англии.
– О господи… Подождите минутку, – и она исчезла за дверью.
В следующее мгновение к нам вышел маленький, худой, покрытый морщинами седой человек. Он жестом пригласил нас войти. При виде офиса нельзя было не вспомнить романы Диккенса: темная мебель девятнадцатого века и кипы пожелтевших от времени бумаг.
Он с любопытством разглядывал нас поверх очков, сделанных в форме двух полумесяцев.
Дебби начала разговор без всяких прелюдий:
– Вы послали моему отцу бумаги, принадлежавшие одному из ваших клиентов. Сам клиент скончался.
Юрист кивнул:
– Все правильно, мисс Теббит. Это был некий мистер Синклер. Нелишне было бы позвонить заранее и предупредить о визите.
– У нас не было времени.
В ее голосе зазвучала истинная Теббит.
– Ваш отец наделил вас соответствующими полномочиями? – спросил Мартин. – Вы имеете право обсуждать данный вопрос?
– Мой отец умер на прошлой неделе, – спокойно сказала Дебби. – Я унаследовала все его состояние.
– Ваш отец умер? Очень жаль…
Юрист умело изобразил печаль, вызванную смертью ни разу не виденного им человека.
– Я забыл о хороших манерах. Хотите кофе? А может быть, замечательной холодной колы?
– Спасибо, не надо. Я буду вам очень признательна, если вы расскажете нам об этом Уинстоне Синклере. Видите ли, мы никогда не слыхали, что у нас есть такой родственник.
Чак Мартин откинулся назад, достал из ящика стола жестяную коробку и взял с полки трубку.
– По правде говоря, я сам узнал о его существовании лишь две недели назад. Он был бедняк из бедняков. Насколько мне известно, без семьи. Жил на Уэст-роуд, один, в однокомнатной квартире. Уэст-роуд находится в Тренч-Тауне. Даже ямайцы предпочитают туда не забредать. Домовладелица нашла его мертвым.
Он лежал в постели, а рядом валялась пустая бутылка из-под рома. Наводя порядок у него в комнате, она нашла коробку, на которой значилось имя вашего отца и адрес. Коробка была принесена сюда. Вот и все, что я могу рассказать.
– Должно же у него быть какое-то происхождение, – сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88