Она потянула Генри за свитер.
– Ну, отгадай.
– Мистер Путаник, – предположил Генри. – Угадал?
– А вот и нет. Давай снова.
– Ты же сказала, у твоей рыбы лошадиное имя.
– Ну да.
Именно таким поведением дети раздражали Генри. В их присутствии он вспоминал все те вопросы, на которые не знал ответа.
– Однажды у меня был конь, – сказал Генри. – Его звали Бенджамин.
Мысль о том, что мисс Бернс знает, что ему придется уехать из страны, не давала ему покоя. Она знает все – наверняка знает и это. Он никак не мог увязать это обстоятельство со своим представлением об уготовленной ему судьбе, ему нужен был кто-нибудь крайний, кого можно было бы наказать. В это мгновение в саду запела птица, Уильям по-дирижерски вскинул руки, будто останавливая время.
– Это Георгий Марков, – сказал Уильям. – Сомневаюсь, что вы слышали его раньше. Он – сибирский дрозд.
Знания. В тяжелые минуты Генри всегда мог призвать на помощь свои знания.
– Вообще-то, это не дрозд, – сказал он. – Это краснобокая синехвостка.
– Вы уверены! – спросил Уильям и прислушался.
– Tarsiger cyanurus, – произнес Генри. – «Георгий Марков» – странное имя для птицы.
– Мне понравилось, – сказал Уильям рассеянно, ожидая продолжения птичьей песни. – Хоть какая-то связь с Сибирью.
– Георгий Марков был болгарином.
Стало ли ему лучше от этих фактов? Похоже, нет. Да и Уильяма Уэлсби такая информация тоже не очень обрадовала.
– Я знаю, – сказал он, – конечно же, болгарином.
Пока Уильям недовольно смотрел в сторону тутового дерева, Генри попытался завести разговор с ребенком. Мисс Бернс может наблюдать за ним сверху из окна. Известно, что внимание к детям производит на женщин впечатление.
– Ну, как проходит твой день рождения?
– Отлично. Мне подарили золотую рыбку, а дядя Спенсер приготовит мне специальный праздничный торт.
– А кто-нибудь еще придет в гости?
– Я позвала бабушку, но ее пригласили на ланч. Ты дождешься торта? Дядя Спенсер не будет возражать. Он никогда не возражает.
Генри не знал, что сказать. Опять этот несчастный Спенсер. Спенсер Келли, неизлечимо больной менингитом, болезнью Паркинсона или раком толстой кишки, умер на операционном столе. Генри посмотрел вниз, на мокрый газон под балюстрадой, потом на тропинку, петляющую меж кустов, между ветвистым тутовым деревом и зарослями грабов. Как он может сопротивляться всему этому? Что он может предложить? Хейзл знает названия полевых цветов и имена английских живописцев, различает трели птиц, она знает имена всех королев и королей по порядку, и, естественно, она знает, что он должен уезжать. Она знает все. Возможно, она даже знает, как приготовить яд рицин. Благодаря доктору Осаве, Генри научился придумывать людям жизнь, а ведь это, наверное, не сложнее, чем отнимать ее у них. Спенсер Келли – никто, ничтожество. Он убьет их всех, не оставив мисс Бернс возможность выбора.
Пожалуй, ему не хватает лишь автоматического оружия – тем более, в это время года. Вчера был Хэллоуин, а до 5 ноября осталось всего пять дней. Люди за стеной подумают, что это салют, и он выйдет сухим из воды. Прохожие будут проходить мимо, делая вид, что они ничего не слышат, их это не касается. Какое им дело до эмоциональных расстройств других людей, даже если они и стали свидетелями массового убийства и чудовищного кровопролития. Проще поверить в то, что это салют, и пройти мимо.
– Кажется, вас знобит, – сказал Уильям.
– Ничего-ничего. Все нормально. – Вот все его мысли. До их воплощения дело, может быть, и не дойдет. – Ничего, просто небольшой приступ страха.
– Да, я про это многое могу рассказать, – сказал Уильям. – Нужно просто уметь не замечать определенных вещей.
– Мне нужно увидеть мисс Бернс.
– Отличная мысль, – сказал Уильям, – мне она тоже помогла.
– Я не вполне понимаю, чего ты от меня хочешь, – сказал Спенсер. – Он твой друг. Ты его сюда пригласила. И я намереваюсь вести себя прилично, пока он не уйдет, если у тебя, конечно, нет других соображений на этот счет.
– Можешь приготовить суп.
Хейзл бросила несколько пакетиков с супом на кухонный стол, где Спенсер раскладывал печенье со свечками в форме улыбающегося лица. После того, как он забыл купить Грэйс подарок, он пробовал сымпровизировать праздничный торт. Надеялся, что Грэйс оценит его идею с десятью печеньями вместо одного торта. Утро выдалось бурным, поэтому сейчас для Спенсера главной задачей стало поддержание видимости того, что сегодня особенный день для Грэйс. Поэтому студент Хейзл – ее личная проблема.
Не дожидаясь приглашения, Генри Мицуи сам нашел дорогу на кухню. Встал в дверном проеме и заявил, что должен поговорить с Хейзл, называя ее «мисс Бернс». Естественно, наедине. Да, это очень важно, и он не хочет, чтобы Спенсер слышал их разговор. Хейзл бесстрашно сняла фартук Спенсера («Если не нравится, пишите Королеве») и повела Генри в столовую – туда, куда знала дорогу. Перед тем, как начать разговор, она ловко оказалась по другую сторону стола от Генри.
– Вот мы и встретились, – сказала Хейзл, – вы, кажется, этого хотели.
– Я просто хотел познакомиться с вами.
– Я была вашим преподавателем по заочному обучению. И не более того. Просто голосом в телефонной трубке.
– Вы все знаете.
– Что я знаю?
– Вы знаете имена всех королей и королев. Вы знаете названия птиц и деревьев.
– Я просто умею пользоваться справочниками. Этому легко научиться. Только запомнить трудно.
– У меня есть деньги, – сказал Генри. – У меня, правда, нет такого дома, но я умею играть на фортепьяно. Я путешествовал. Я хочу сделать вас счастливой.
– Послушайте меня, Генри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77