Виктор Тугельбенд сошел с дороги там, где обочина была разворошена и при
мята множеством телег и ног. Как явствовало из более подробного осмотра,
следы были в основном свежие.
Впереди ждал долгий путь. Виктор зашагал дальше.
В каком-то отдаленном уголке сознания тонюсенький голосок надоедливо в
опрошал: «Где я? Чего ради я это делаю?» Тогда как у другой части сознания п
одобных вопросов не возникало: Виктор вовсе не обязан был идти туда, куда
шел. Однако сейчас он был подобен жертве гипноза, твердо убежденной, что в
любую минуту она может выйти из подчинения, просто ей не хочется. Поэтому
Виктор предоставил своим ногам шагать куда им вздумается.
Он сам не знал, куда идет и зачем. Знал лишь, что он должен стать частью чего
-то очень и очень важного. И что такой возможности ему больше не представи
тся.
Чуть позади, быстро нагоняя Виктора, следовал Себя-Режу-Без-Ножа Достабл
ь. Не будучи прирожденным наездником, время от времени он падал с лошади
Ц и только поэтому еще не поравнялся с Виктором. Кроме того, Достаблю при
шлось ненадолго задержаться в городе Ц чтобы по дешевке продать свое со
сисочное предприятие одному гному, который теперь никак не мог нарадова
ться своей удаче (его радость не омрачилась даже после того, как он отведа
л сосисок). Достабля тоже что-то звало Ц и в зове том звенело золото.
Много позади него, бороздя передними лапами песок, тащился тролль Детрит
. Трудно с уверенностью сказать, о чем именно размышлял тролль, Ц так же к
ак невозможно сказать, о чем думает почтовый голубь. Скорее всего, тролль,
как и голубь, просто знал: там, где он сейчас, вовсе не то место, где он, по иде
е, должен быть.
И, наконец, позади всех по дороге двигался фургон, запряженный восемью ло
шадьми, Ц он вез груз строительного леса для Голывуда. Возница тоже ни о
чем особенно не думал, разве что слегка недоумевал по поводу странного п
роисшествия, случившегося с ним в предрассветной тьме на выездной дорог
е из Анка. Голос из придорожного мрака вдруг окликнул его: «Именем городс
кой стражи приказываю остановиться!» И возница, разумеется, тут же остан
овился, но, оглядевшись по сторонам, никого не увидел.
Однако сейчас повозка грохоча проезжает мимо нас, и мы, гипотетические н
аблюдатели, видим маленькую фигурку Чудо-Пса Гаспода, который тщетно пы
тается устроиться среди бревен. Этот пес тоже направляется в Голывуд.
И тоже не знает, зачем.
Но полон решимости узнать.

Столетие Летучей Мыши близилось к исходу, и в эти дни вряд ли кто поверил б
ы, что за делами Плоского мира пристально и нетерпеливо следят умы, прево
сходящие Ум Человеческий своей мощью или, по крайней мере, злобой; что дел
а эти рассматриваются и изучаются с тем же вниманием, с каким три дня голо
давший человек рассматривает и изучает особое предложение «Все-Что-Усп
еешь-Сожрать-На-Доллар», выставленное у входа в «Реберный дом Харги»…
Хотя большинство волшебников смогли бы поверить, только им никто ничего
не сказал.
А уж библиотекарь поверил бы точно.
И госпожа Мариетта Космопилит, что живет в доме номер 3 по улице Щеботанск
ой в Анк-Морпорке, тоже поверила бы. Но она также верила, что земля круглая,
что перышко чеснока в бельевом ящике комода отгоняет вампиров, что время
от времени полезно побыть на людях и посмеяться, что в каждом есть что-то
хорошее Ц надо только знать, где искать, и что три отвратительных гнома в
сякий раз подсматривают, когда она раздевается перед сном
Вот как раз здесь она бы
ла права, но это чистая случайность.
.

Голывуд!…
…Пока был, прямо скажем, так себе. Просто холм у моря, а по другую сторону хо
лма Ц множество песчаных дюн. Место было красиво своеобразной красотой
Ц той самой, которой можно быстро полюбоваться и тотчас перенестись в д
ругое место, туда, где есть горячая ванна и прохладительные напитки. Оста
ваться там на более продолжительное время следует разве что во искуплен
ие грехов.
И все же то был город… какой-никакой, а город. Лачуги строились прямо там, г
де возчикам приходило в голову сгрузить лес. Постройки были безыскусны и
грубы, словно плотники жалели на них время, которое предпочли бы потрати
ть на нечто более значительное. Голывуд был застроен дощатыми квадратны
ми коробками.
Исключение представляли лишь фасады.
Как много лет спустя говаривал Виктор, тот, кто желает понять Голывуд, дол
жен первым делом понять его постройки.
Сначала вы видели стоящую на песке коробку. Кое-как сварганенная двуска
тная кровля функционального значения не несла Ц дождей в Голывуде не бы
ло никогда. Щели в стенах конопатились старым тряпьем. Окна Ц просто дыр
ы в стене, так как стекло при перевозке из Анк-Морпорка могло треснуть. А ф
асад с задней стороны дома выглядел как огромный деревянный щит, удержив
аемый сложным переплетением подпорок.
Зато спереди фасад представлял собой крашеную и расписную архитектурн
ую фантазию в стиле баракко Ц резьба, лепнина и прочие изыски. В Анк-Морп
орке люди благоразумно стремились не привлекать внимания и строили оче
нь простые дома, а украшения приберегали для внутреннего убранства. Тогд
а как Голывуд выворачивал свои дома наизнанку.
Пребывая в несколько одурманенном состоянии, Виктор брел по дороге, кото
рая считалась здесь главной улицей. Кажется, рано утром он проснулся в дю
нах. Почему? Он направлялся в Голывуд, но зачем? Этого он вспомнить не мог. П
омнил только, что, когда он принимал это решение, оно казалось бесспорным
и очевидным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18