— Это не имеет отношения к предмету нашего разговора... И вообще, хватит болтать. Нам пора двигаться дальше.Он повернулся и зашагал в глубь пышной растительности. Гвен с легким удивлением посмотрела мужу вслед, потом повернулась к детям и, поощряюще улыбаясь, кивнула:— Пошли, дети. Вы слышали, что сказал отец.Младшие Гэллоугласы последовали за Родом. Корделия и Грегори, как самые младшие, теперь оккупировали спину Фесса.— Могло бы последовать и более строгое наказание, — наконец заметила Корделия.— О, замолчи, пожалуйста! — выпалил Джефри. — Меня раздражают не усилия.— Конечно, нет. Стыдно, братец, — согласился Магнус. — Но нечего сожалеть о том, что проявил уважение к старшим.— Включая и тебя, вероятно? — язвительно прошипел Джефри. — Нет, я склонен считать, папа тоже испытывал такой же стыд! Разве ты не видел, как он покраснел?— Видел, — с кривой улыбкой отозвался Магнус. — Интересно, что он вспомнил.Все молчали несколько минут, представляя себе всевозможные истории, в которые мог попасть Верховный Чародей.— Фесс должен знать точно, — неожиданно сказал Грегори.— Ага, верно, — Джефри повернулся к Фессу, глаза его заблестели. — Говори! Что происходило, когда папа не слушался дедушку?— Это должен рассказывать он, а не я, — медленно ответил робот. Педагогический контур в его мозгу не допускал возможности критиковать поведение старших по положению в семье.— Послушай, Фесс, — очень мило попросила Корделия. — Ты не можешь хотя бы намекнуть?— Личные дела вашего отца конфиденциальны, дети, — робот не поддавался ее чарам.— Но намек — это совсем не рассказ, — возразил Магнус.— Моя программа не допускает разглашения закрытых материалов, — строго сказал Фесс.Дети помолчали, пытаясь придумать, как обойти программу.— Но о своем собственном прошлом ты, надеюсь, можешь говорить? — спросил Грегори.Фесс немного помолчал, потом ответил:— Да, и с радостью расскажу вам об истории вашего рода и о ваших предках...— Нас интересует только та часть, которая об отце, — быстро уточнил Грегори. Он уже не раз выслушивал лекции Фесса. — Расскажи, что ты делал, когда он не слушался.— Не могу! В том случае, когда мои действия связаны с личными делами вашего отца, воспоминания закрыты для его детей.— Я должен изучить Кобол, — вздохнул Грегори.— Зачем его изучать? — повернулся к нему Джефри. — Кобольд — злое малосимпатичное существо.— Он говорит не о существе, а об алгоритмическом языке, — объяснил Фесс.Джефри вздрогнул.— Как это?..— Это язык колдунов, — небрежно пояснил Магнус. — Фесс, расскажи нам о самых значительных событиях в своем прошлом.— Я так понимаю, что вы теперь не отстанете, — вздохнул Фесс. — Прекратите свои попытки, дети. Я не раскрою вам тайны вашего отца ни случайно, ни намеренно.— Но ты же обещал, что расскажешь нам об его делах, — напомнил Магнус. — А ты сам разве всегда слушался, Фесс?Джефри раздраженно уставился на брата, но Грегори махнул рукой, заставляя его молчать, а сам посмотрел на Магнуса. Джефри нахмурился, но тут до него начало доходить. И он заулыбался.— Ваш вопрос можно интерпретировать как относящийся к моей программе, — медленно проговорил робот, — и в таком случае я должен ответить. Нет, я никогда не действовал не в соответствии с заложенной в меня программой.Джефри возбужденно хлопнул себя по бедру, но Грегори спросил первым:— А как в смысле приказов хозяина? Ты никогда не действовал вопреки им?Фесс молчал так долго, что Джефри снова приободрился. Наконец робот согласился:— Да, было несколько случаев, когда приказы хозяина противоречили моей программе.— Значит, ты иногда не слушался! — воскликнул Джефри.— Я подчинялся более важным приказам, — быстро заметил Фесс. — Непослушание невозможно по собственному капризу робота, дети.— А по чьему капризу возможно? — спросила Корделия.Фесс испустил громыхающий лязг, что у него соответствовало вздоху.— Моя базовая программа была разработана Петером Петроком, дети, но она была испытана, пересмотрена, снова испытана и наконец одобрена руководителем отдела, затем вице-президентом, ответственным за программирование, самим президентом «Когерент Императивз, Лимитед», после чего была передана на утверждение Совету директоров.Джефри ошеломленно посмотрел на него.— Таким образом, отвечая на ваш вопрос, — продолжал робот, — я должен сказать, что непослушание не делается по чьему-либо капризу. Это сознательное, взвешенное решение группы ответственных индивидуумов, действующих на основании многочисленных данных и оценок в соответствии с хорошо обоснованными принципами.Дети, пораженные велеречивостью и железной логикой, молчали.Наконец старший, Магнус, пришел в себя.— А зачем нужны такие сложности?— Потому что робот может причинить много вреда, если в его программу не будут заложены предохранительные средства, — ответил Фесс. — Вы несколько раз видели, как я отражал нападения всякого рода злоумышленников на ваших родителей и на вас самих, дети. Представьте себе, что я мог бы сделать с нападавшими, если бы в моей программе не было никаких запретов на членовредительство и прочие малоприятные штучки.— Да, это была бы адская сумятица, — сказал сразу Джефри с широко раскрытыми глазами. — Доброе небо, Фесс! Ты мог бы опустошить весь Грамарий!— Правильное заключение, — согласился Фесс, — а я ведь всего только робот общего назначения, а не специализированная военная машина.Грегори содрогнулся, а Джефри порадовался:— Хвала святым за эти твои ограничения!— Вернее, хвала основателям науки роботехники. Мне тоже приходила в голову такая мысль.— Но как же тебе в таком случае позволено не повиноваться приказам?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87