И как столь обширный город мог вырасти на месте эпицентра ядерного взрыва?
Внезапно Слант обнаружил, что следующий вопрос, неизбежно встающий вслед за этим, впрямую относится к нему самому: действительно ли он хочет ехать в этот город? У местных жителей мог выработаться какой-то иммунитет.
Среди населения в два миллиона человек наверняка нашлось несколько десятков со сверхвысоким уровнем толерантности к радиации. Они-то и пережили первоначальную катастрофу и стали родоначальниками нынешней цивилизации.
Возможно, местные жители настолько же отдалились от генетического кода человеческой расы, как и он сам. Три сотни лет – всего лишь мгновение в процессе эволюции, но радиация неизбежно порождает сложнейшие проблемы с естественным отбором.
Тут Слант решил, что забегает вперед. Это все домыслы пока. Хотя фоновый уровень радиации на этой планете ненормально высок, здесь все-таки длится жизнь.
А может, жители Праунса просто не знают ничего иного? Никакой другой жизни?
Такая мысль кого угодно приведет в уныние. Закрыв ставни, Слант лег рядом с Эннау и попытался уснуть.
Последней мыслью его было: как жаль, что он не догадался захватить дозиметры с корабля.
19
Следующим утром Слант проснулся с таким чувством, будто ночью видел какие-то очень неприятные сны, но какие именно, он вспомнить не мог. А потому не позволил этому ощущению беспокоить себя более чем несколько минут.
Не желая оттягивать минуту, когда он надеялся, наконец, достичь Праунса, он сразу же разбудил Эннау, которая, проснувшись со счастливой улыбкой, потянулась обнять его.
Нет смысла отказываться, решил он. Это только приведет в смущение бедную девочку. А может быть, даже вызовет его вчерашнее, марионеточное "я". Слант позволил ей прижаться к нему, а потом отстранился.
– Пора двигаться.
Счастливая улыбка поблекла.
– Хорошо, – послушно ответила девушка.
Спустя час они уже были в пути. Жутковатое голубое свечение, которое киборг видел прошлой ночью, при свете дня было неразличимо, но он не мог отделаться от ощущениям что оно все еще здесь и чувствовал себя несколько неуютно.
Впереди, черными громадами на фоне ясного неба, возвышались башни Праунса, а под ними простирался город со всеми своими окраинами. С каждым часом они все ближе приближались к нему, и у Сланта появилась возможность разглядеть башни получше.
Вскоре он понял, что ни одна из его оценок не соответствует действительности. Самая высокая башня вздымалась как минимум на двести метров в высоту, это во-первых, а во-вторых, им не достигнуть к полудню городских стен, которые оказались выше, чем он ожидал. Только теперь Слант сообразил, что представляют эти башни, поразившие его, как только он увидел их в лесу. Каким образом столь примитивная цивилизация смогла возвести эти грандиозные сооружения? Сейчас изумление прошло. Башни оказались довоенными небоскребами. Их изначальные стеклянные и бетонные стены скорее всего заменили. Киборг сильно сомневался, чтобы стекло продержалось на своем месте в течение трех столетий, даже если оно не рассыпалось при ударе взрывной волны. Вероятнее всего оно и рассыпалось в пыль. А вот стальные конструкции могли простоять и больший срок, чем тот, что прошел после окончания войны.
Слант догадался, что на месте кратера скорее всего находился космопорт, – возможно, главный или даже единственный космопорт планеты.
Этим и объяснялось господствующее положение Праунса и его многолюдность.
Если так, город был столицей континента, или, по крайней мере, крупнейшим торговым центром. А старые традиции живут долго.
Вскоре путники оказались среди разбросанных как попало домишек, теснящихся друг к другу. А через некоторое время Слант и Эннау выехали на настоящую улицу, по обеим сторонам которой стояли дома. Впереди возвышалась черная массивная городская стена, и спустя еще час она уже скрыла от них башни.
Стена, Слант в этом не сомневался, была довоенной. Она производила то же впечатление, что и башни: массивный, сплошной барьер, в отдельных местах возвышавшийся метров на тридцать над землей. Слант не мог представить себе, что подобное сооружение возведено руками переживших ядерную атаку.
Улицы, которыми они проезжали, расширялись, и движение на них росло.
Если раньше они изредка обгоняли какого-нибудь случайного пешехода, то теперь их окружали повозки, всадники и толпа пешеходов. Чем-то эта толпа отличалась от обычной, но чем именно, киборг понял после того, как пригляделся к ней.
Слишком уж она была пестрая.
Обычная толпа, какую бы причудливую смесь она из себя ни представляла, всегда как бы распадается на определенные категории людей.
Например, рост: большинство обычно выше метра пятидесяти, но ниже двух метров. Здесь все было иначе. Слант увидел с дюжину человек обоего пола ростом не выше детей, и других, которые возвышались над окружающими, как колокольни или, скорее, деревья над подлеском. У одних на руках было слишком много пальцев, у других – слишком мало, у третьих не было вовсе.
Некоторые лица странно искажены неправильным разрезом глаз, иные – безносые или с самой причудливой формой носа. Здесь было множество лысых и лысеющих голов и гораздо больше седоволосых, чем в обычной человеческой толпе.
И что самое странное, никто из этих людей не обращал внимания на уродство соседей. Очевидно, они давно свыклись со всем этим. Слант вновь остро пожалел, что не взял с собой дозиметра и что компьютер мертв и не доложит ему об уровне радиоактивности.
Улица вылилась в огромную рыночную площадь у подножия закрывающей полнеба стены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87