Знаю, дочитав до этого места, большинство моих читательниц в лучшем случае с недоумением покачают головой, а в худшем выразительно покрутят пальцем у виска. Но уверяю вас, для меня такое положение дел было невыносимым ярмом, а я была настолько глупа, что покорно целые годы тянула это ярмо, вместо того чтобы с самого начала восстать и сбросить его. Нет, дорогие паненки, поймите меня правильно, ведь кто правит, тот и несёт на себе ответственность за все происходящее в семье ли, в стране ли… И на примере нашей страны очень хорошо видно, что бывает, когда это золотое правило нарушается и правящий пытается уклониться от ответственности. Когда-нибудь я напишу большую статью на эту тему, пока же продолжу.Ответственность за финансы в семье согнула меня в три погибели. Муж говорил наставительно, упрекая меня за транжирство:— Экономить надо.— Заработать надо, — отвечала я. — Интересно, на чем я могу экономить?Попыталась на еде, но мужу это не понравилось, как всякому нормальному мужчине. По его мнению, на чем угодно экономить, только не на еде. Если же учесть, что денег нам с трудом хватало только на еду, я не видела никакой другой статьи семейного бюджета, на которой можно было бы сэкономить. И неприятный разговор повторялся изо дня в день. Грозно насупившись, муж задавал идиотский вопрос:— Ну и что мы теперь сделаем с этими деньгами? Идиотский, потому что следовало спросить: что мы сделаем БЕЗ этих денег? В первые годы семейной жизни я ещё пыталась с улыбкой успокоить мужа, говоря:— Не беспокойся, дорогой, я что-нибудь придумаю.Суровая действительность быстро воспитала меня, и через несколько лет на такой вопрос я просто пожимала плечами или ворчала:— В нужнике на гвоздик повесим.Дополнительные финансовые сложности создавала моя мать, которая лично закупала все необходимое ребёнку. С одной стороны, не знаю, что бы я без неё делала, ведь времени стоять в очередях у меня не было, и без неё ребёнок остался бы наг и бос. Но, с другой стороны, рос он как на дрожжах, и не успевали ему купить обувку или одёжку, как он из неё уже вырастал и хорошо, если хоть раза два попользовался. Я уже сама могла бы открыть магазин детской одежды. А ведь платить за все приходилось мне. Время от времени помогала Люцина, оплачивая материнское расточительство. Помня оказываемое ею благодеяние, я не стану тут поносить тётку, которая этого заслуживает за разные свои поступки. Наверняка главным достоинством Люпины не был её мягкий характер…Точно так же, как мой отец, в своей семье источником получения денег была я, а то обстоятельство, что я при этом училась и не могла поступить на работу, как-то всеми игнорировалось. Поэтому, дай Бог здоровья Зигмусю Конажевскому и столбам высокого напряжения! Без них я просто не выбралась бы из финансовой пропасти.К проклятым финансам я ещё не раз вернусь, пока же хватит о них, ведь и сейчас мне становится худо, как только припомню те трудные годы. Дышать трудно, словно давит ночной кошмар. Странно, что я тогда ещё не свихнулась от всего этого.— А может быть?.. ( Моему сыну стукнуло уже четыре года…) Моему сыну стукнуло уже четыре года, и был он вылитый отец, когда тому тоже было четыре. Однажды мужнина тётка, проживавшая то ли в Быдгоше, то ли в Ольштане, приехала к родственникам в Варшаву и пришла в гости к моим свёкру и свекрови. И я в это же время явилась к ним с Ежи. Когда ребёнок вошёл в гостиную, тётка чуть не отдала Богу душу — перед ней был вылитый её племянник Станислав.— Стась! — диким голосом вскрикнула она и хлопнулась в обморок.Ещё бы, увидеть перед собой племянника таким, каким он был до войны! Придя в себя, она никак не могла успокоиться и все с ужасом поглядывала на нашего сына.Приблизительно в это время лето мы проводили с семейством мужа в Миколайках. Свёкор со свекровью сняли целую виллу, и там жили вместе с ними мы с мужем и сыном и их две дочери с мужьями и дочерьми, Марыся с Юзиком и Ядвига с Анджеем.Начну с Марыси. Ни за что она не простит мне того, что я сейчас о ней напишу, но надеюсь, что душить меня голыми руками она не станет, а оружия ей её военный муж Юзик не даст.Марысю отличали две черты: потрясающая женская привлекательность и тяга к мундиру. Привлекательность, сэкс-эпил, была такая, что, когда мы с ней шли по улице, не было мужчины, который не оглянулся бы ей вслед! И это при том, что одета она была в какое-то старое полинявшее платье, на ногах — разбитые туфли, на голове не причёска, а платок типа «тряпка», никакого макияжа и ни малейшего стремления обратить на себя внимание. А вот поди же ты!Что же касается мундиров, на первое место Марыся ставила военных, но за неимением таковых мог быть любой другой, лишь бы в мундире: милиционер, пожарник, лесник, кто угодно, лишь бы в мундире. И не было случая, чтобы во время поездки за ней не нёс её чемодана какой-нибудь поручик.В результате она вышла замуж за военного. Кажется, Юзик, которого я полюбила с первого взгляда и люблю до сих пор, тогда был поручиком, но получал повышения по службе и в отставку ушёл полковником.Анджей, муж второй сестры мужа, был архитектором и столь колоритной фигурой, что рассказов о нем одном хватило бы на целый дополнительный том моих мемуаров, поэтому я к нему ещё вернусь. А тогда он работал в Комитете по вопросам строительства и архитектуры, и с этим Комитетом связана история, о которой просто нельзя не рассказать.Тем летом в Миколайках все трое — мой муж, Юзик и Анджей решили воспользоваться случаем и погулять по вершинам окрестных гор. В принципе это было запрещено, так как граница проходила рядом. Юзик, будучи человеком военным, взялся получить разрешения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91