Вам нужно побыстрее собраться.
Луис протянул Гаррису конверт и получил от него расписку.
Галей посмотрел на Гарриса, движением руки пригласил Эверсона, и они втроем вышли из лаборатории.
Дверь закрылась за ними.
— Черт побери! — выругалась Боаз.
— Мы ничего не можем сделать, — сказал Луис.
— Вся его жизнь, — качая головой, пробормотала Боаз, — моя жизнь, твоя жизнь — ушли на это. Больше, чем просто годы. Мы можем улететь отсюда. Но зачем? Где уверенность, что Ставрос все еще губернатор на Кесрит? Нет, новая политика, новый губернатор. И с чем мы вернемся? Что мы расскажем им о том, что видели здесь? И кто задаст нам тот вопрос, который нужно задать? Никто, Эмиль.
Луис обхватил себя своими тонкими старческими руками и посмотрел на нее.
— А теперь мы втянуты в военную авантюру.
— У меня не выходит из головы, что здесь мы крайне уязвимы. Боз, я хочу просить, чтобы весь персонал был вывезен отсюда. Мы не можем рисковать жизнью пятидесяти восьми человек.
— Нет! — она резко поднялась. — «Флауэр» останется здесь. Мы останемся здесь. Мы будем ждать Дункана, пока есть хоть капля надежды. Это — наша единственная цель. Больше мы ничего не можем сделать для него, и пятьдесят восемь жизней здесь ни при чем. Забудь об этом.
Она направилась к двери, потом резко обернулась к нему.
— Мы теряем мри, ты знаешь это. И мы не сможем выиграть игру в выжидание с регулами.
— Но мы можем осторожно нажать на них. Это все, что мы можем сделать.
— А они сделают вид, что не поймут. Это их игра. Смена поколений у нас происходит гораздо быстрее, чем у них. Наша жизнь ничто по сравнению с их тремястами годами. Если ты прав и среди них появился взрослый регул, то они спокойно переживут нас. И даже если у них и нет сейчас взрослого, то он появится в будущем году. Рано или поздно, но «Сабер» вынужден будет забрать нас отсюда. Мы смертны, Эмиль. Мы мыслим категориями недель, месяцев. У регулов подобными категориями являются года и десятилетия. Неужели ты не понимаешь, что регулы могут выждать лет пятьдесят-сто и потом окончательно расправиться с мри? Мы — того не можем. Пятьдесят лет — и мы все мертвы!
Луис посмотрел на нее темными глазами из-под полуопущенных ресниц, и губы его сжались в тонкую линию:
— Не нужно говорить так, Боаз. Мы потеряли многих, кто думал так же. Я не хочу слушать тебя.
— Четыре самоубийства? О, нет! Это дорога для молодых, вроде Галея, которые еще не лишились иллюзий относительно своего будущего, относительно жизни, когда закончится их миссия здесь. Мы с тобой слишком стары для этого. Но зато у нас есть то, чего нет у молодых — у нас есть прошлое. Многие из них еще смогут вернуться домой, а мы уже нет.
Она пожала плечами, но это движение больше напоминало судорогу.
— Этот мир, Эмиль, одна большая могила — моря пересохли, города вымерли — жизнь здесь закончилась. О, Боже, как можно находиться здесь молодым? Уж лучше быть старым.
Луис подошел к ней, взял ее руки, и она прижалась к нему, пока ее дрожь не унялась.
— Эмиль, — попросила она. — Обещай мне кое-что. Поговори с людьми. Позволь мне поговорить с ними. Мы можем и должны оставить «Флауэр» здесь вместе со всеми людьми. Мы не должны облегчать задачу ни для землян, ни для регулов.
— Нельзя, Боаз. Я не знаю, что решил Кох, оставить нас или поднять на орбиту, но мы не имеем права мешать ему, предпринимая незапланированные действия. Мы обязаны защищать экипаж и должны быть готовы стартовать в любой момент, как только поступит приказ. У Коха всего два межзвездных корабля, и мы не имеем права играть с этим.
— Мы не имеем права помогать регулам уничтожить мри.
— Я не могу больше слушать тебя.
— Не хочешь! — Боаз отвернулась, глубоко вздохнула, снова посмотрела на него. — Что прислал нам Кох?
Луис достал из кармана кассету и посмотрел на нее, словно на гремучую змею.
— Мне бы хотелось услышать, что полеты совершают не наши челноки.
— Включи пленку, — сказала Боаз. Она закрыла дверь. — Послушаем вдвоем.
Он с сомнением посмотрел на нее, нахмурившись. Но все же обошел вокруг стола и вставил пленку в плейер.
По экрану побежали цифры, условные обозначения, появилась эмблема «Сабера». Боаз присела на край стола, сложив руки, сердце ее билось от волнения.
«…просим сотрудничества ксенологов с военной миссией. Ваш корабль — база для операций. Глава миссии — капитан-лейтенант Джеймс Р. Галей. Все решения по операции принимает Галей, включая и отбор кандидатов из персонала „Флауэра“ для проведения операции под кодовым названием „Данте“. Предлагаем Д. Тенсио принять участие в операции. Операция — это только ознакомление с цивилизацией, попытка понять характер городов мри. Если персонал „Флауэра“ откажется сотрудничать, нам придется поискать другие возможные решения.»
Боаз вскочила со стола и направилась к двери.
— Боз! — окликнул ее Луис.
Она остановилась. Лента продолжала крутиться.
— Боз, — уже спокойнее повторил Луис. Брови его недовольно сблизились. — Тебе пятьдесят два года! Ты ничего не сможешь сделать полезного для этих молодых людей.
Боаз взглянула на него, на свое раздавшееся тело, яростно сопротивляющееся любой диете. Она понимала, что ей не влезть в стандартный скафандр. Она вела неправильный образ жизни — слишком много писала, слишком много читала, слишком много сидела за столом.
И вот теперь вся ее оставшаяся жизнь находится в руках этого молодого военного, который наверняка не понимает ситуации, что сложилась здесь.
— Эмиль, — сказала она. — Я собираюсь поговорить с мистером Галеем. И ему придется выслушать меня.
— То есть, ты хочешь, чтобы операция была согласована с тобой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70