В конце концов мы оказываемся на берегу Обводного канала, у тихих струй, под сенью лип… Струи, хоть и тихие, но мутные и довольно вонючие, а липы, возможно, вовсе и не липы, а какие-нибудь иные породы, но нас это не смущает – мы блаженствуем.
– Майк, я знаю, ты любишь Тургенева, – говорю я, – а мой любимый писатель – Гончаров. Давай выпьем с тобой за то, чтобы мы никогда не ссорились, как Гончаров с Тургеневым…
– Пошёл ты в жопу со своим дзен-буддизмом, – говорит Майк, цитируя одну из наших любимых книг того времени – «Жизнь Максима и Фёдора», и под общий смех мы пьём на брудершафт. Позвонил как-то Пиня и спросил:
– На Блиц пойдёте?
Вопрос был поставлен во множественном числе, поскольку моя мама уехала в отпуск, и в моей квартире постоянно сидели Цой и, в свободное от работы время, Олег.
– Что это за Блиц? – спросил я.
– Ну эти, грузины, которые Битлз играют.
– На Блиц пойдём? – спросил я сидевшего рядом Цоя.
– Что за Блиц?
– Ну эти, которые Битлз играют. Грузины.
– Не знаю. Впрочем, грузины – это интересно…
– Не знаю, – сказал я Пине, – а где, когда?
Пиня ходил на все концерты, которые случались в нашем многострадальном городе, и всегда имел полную информацию о предстоящих гастролях всевозможных заезжих групп.
– Завтра в Юбилейном. Неделю будут играть.
– Так что, у них своих песен нет?
– Нет, только Битлз.
– Слава Богу. Тогда можно сходить. Пойдём, Витька?
– Бесплатно – пойдём, – ответил Цой.
– Слышишь, Пиня, если бесплатно – пойдём.
– А кто платить собирается? Конечно, пройдём спокойно, как обычно.
Никакой специальной техники бесплатного прохода на концерты у нас не было, мы просто спокойно ходили и всё. Это был эффект «невидимок» – впоследствии мы с возрастом утратили это искусство, и взгляды контролёров стали зацепляться за наши фигуры. Но тогда, в 81-м, эти взгляды скользили по нам не останавливаясь, нас вроде бы и не было, и мы спокойно миновали контроль. Единственно, это не рекомендовалось делать при большом стечении народа – в таких случаях контролёры звереют и начинают действовать на ощупь – каждого входящего норовят потрогать – тут уже сложнее.
Музыку «Битлз» мы всегда были готовы послушать с удовольствием, – как раз в то время нас, а в особенности Цоя, тянуло на старую музыку, на старый биг-бит. Цою кто-то подарил пластинку «With the Beatles», и он слушал её почти каждый божий день, у меня тоже было кое-что из начала шестидесятых, много старой музыки мы слушали у Майка, как-то постепенно отходили от зверств панк-рока и больше радовались красоте и чистоте интонаций вечно свежих и ярких шестидесятых. У Цоя начались каникулы, я только что расстался с институтом, и мы наслаждались теплом, свободой и прекрасной музыкой.
Олег предложил мне через пару недель съездить в Крым – у него начинался отпуск, и он, используя своё звание машиниста тепловоза, брался без проблем купить билеты на любое удобное для нас время. Цой, прослышав о наших планах, тоже попросился в компанию, и мы с радостью приняли его – ещё зимой, во время наших оголтелых панковских гастролей, мы почувствовали, что психологически вполне соответствуем друг другу. Полный кайф! Через две недели – на Юг, завтра – на «Битлз», простите, на «Блиц»… Мы быстренько обзвонили всех битников – желающих пойти на концерт оказалось не так уж много, но кое-какая компания всё-таки собралась.
На следующий день мы подъехали к Юбилейному часа за полтора до начала концерта – не имея билетов, всегда лучше иметь фору по времени, и были несколько ошарашены количеством желающих попасть на выступление вокально-инструментального ансамбля из Грузии. Такое было впечатление, что приехала Алла Пугачёва или «Бони М» – огромная толпа окружала дворец спорта, а люди всё шли и шли со всех сторон. Мы довольно скептически относились к советским официозным группам – они для нас попросту не существовали, и мы с удивлением наблюдали такой ажиотаж. Народу было очень много, что осложняло проникновение в зал, и мы рассредоточились по разным входам, на всякий случай заранее простившись: вдруг кому-то не удастся попасть. Но всё обошлось – мы встретились с Цоем в холле, тут же подтянулся Олег, остальные битники мелькали там и сям в разношёрстной толпе. Подошёл Пиня и предложил пойти поискать удобные места. Кое-как мы пристроились, наконец, где-то высоко над сценой, но недалеко от неё – на каком-то ярусе или трибуне – как там это называется… Свет погас, и мы оцепенели – на сцену вышла группа Битлз. Никакой не грузинский вокально-инструментальный ансамбль, а натуральная группа Битлз – таково было первое впечатление. Парни из Блица, видно, много времени потратили вместе с художниками, костюмерами, гримёрами, парикмахерами и режиссёрами, чтобы добиться такого эффекта. Это было сделано без всяких пластических операций – лица музыкантов оставались непохожими на лица ливерпульской четвёрки, и это было то, что надо, – их имидж был незакончен ровно настолько, насколько это было необходимо для того, чтобы не создавалось впечатление, будто перед зрителем находятся четверо шизофреников, полностью утративших свою личность и перевоплотившихся в какие-то фантомы. Нет – это были музыканты группы Блиц, которые просто предлагали слушателям и зрителям музыкальный материал группы Битлз. Сделано это было очень чисто, профессионально во всех отношениях и с большим тактом. Можно сейчас рассуждать, нужны ли вообще такие программы или нет, но тогда это было нужно, это был кайф, это был полный кайф! Конечно, это эрзац, скажете вы, но ведь мы все выросли на эрзац-колбасе, играли на эрзац-гитарах, учили эрзац-историю, в магазинах покупали за эрзац-деньги пластинки с записями эрзац-певцов, а по телевизору выступал эрзац-лидер нашего государства… И эрзац-Битлз – далеко не самое плохое из этого набора, да, собственно, как я уже говорил, они и не были эрзац-Битлз…
Да, это был полный кайф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60