– Ну, не знаю… «Зверей» твоих сделаем…
– Да «Звери» – это фигня полная. «Восьмиклассницу» сделаем, «Папу», «Бездельника»…
– Ну, «Папу» можно. «Бездельник», наверное, пойдёт…
– «Бездельника» разложим на голоса, – сказал Олег. – Будет такой русский народный биг-бит.
– Да, круто может получиться, – поддержал я.
– Может…
– «Лето» можно сделать тоже с голосами – можно мощно подать.
– Можно…
– «Осень», в смысле «Песня для Б.Г.»?
– Ну да.
– Да, это пойдёт. Мне она нравится. Лёгкий рок-н-ролльчик…
«Песню для Б.Г.» Витька написал совсем недавно – после посещения нами квартирного концерта «Аквариума». Вообще-то она называлась «Осень», но Витька посвятил её Борису и пел всегда в его манере – скороговоркой, отрывисто и быстро выбрасывая слова:

«Последнее время я редко был дома,
Так, что даже отвыкли звонить мне друзья.
В разъездах, разгулах, конца лета симптомы
Совсем перестали вдруг мучить меня.
И я подумал, что осень – это тоже неплохо
И что осенью слякоть и сер первый снег.
И что холод ветров я буду чувствовать боком,
Опьянённый сознаньем того, что я – человек.
И этой осенью много дней чьих-то рождений,
И уж я постараюсь на них побывать,
А потом, игнорируя лужи и слякоть,
Я приду домой поздно и мешком повалюсь на кровать.
И я начал за здоровье, а кончу я плохо,
Написав наш порядковый номер – шестьсот.
С чьих-то старых столов подбираю я крохи
И не в силах понять, что принёс этот год.»

– Так, – сказал Олег. – Так что будем играть – акустику, как «Аквариум»? Или электричество? Аппарата-то нет.
– Ну, в идеале – электричество хотелось бы. Ты как, Лёша?
– Да, конечно, надо бы делать электричество. Только вот на чём?
– Подожди, – Олег перебил мои размышления, – аппарат можно собрать кое-какой. У нас в клубе что-то можно взять (он имел в виду аппарат «Пилигрима», который до сих пор стоял на нашей бывшей базе – в подростковом клубе «Рубин»), у Дюши что-нибудь откупим.
– Ни фига Дюша не продаст – он сам всё покупает, пока до киловатта не доберёт, не успокоится. Ничего он нам не продаст. Надо точку искать, базу с аппаратом. В общаге какой-нибудь. А с другой стороны – свяжешься с ними, надо будет на танцах каких-нибудь им отыгрывать, – продолжал я размышлять вслух.
– Танцев мне в ПТУ хватает, – мрачно пробормотал Витька. – Достало меня гопников веселить. А покупать – покупайте. Ты, Лёша, очень богатый, наверное? Такой же, как я. На какие деньги покупать?
– Да…
– Да…
– Я считаю так, – продолжал Витька, – надо сейчас репетировать, делать акустическую программу с расчётом на электричество. Чтобы, в случае чего, мы могли бы её и в электричестве сыграть. А сейчас отработаем программу и будем делать квартирные концерты – получать деньги и их пускать в аппаратуру. У нас даже инструментов нормальных нет. А другие деньги нам пока не светят.
– Мне надо кое-что прикупить, – сказал Олег, – бонги там, всякие мелочи. Но с этим я разберусь – у меня же зарплата ничего, как-нибудь осилю.
– Вот это правильно, – мы с Витькой улыбнулись.
– Давай, давай, прикупай.
– Ну вы уж тоже, напрягитесь как-нибудь, – сказал Олег.
– А тут напрягайся – не напрягайся… Надо квартирные концерты делать.
– Сначала программу, – поправил Витьку Олег.
– Ну ладно, – решил я. – Пока мы тут в палатке сидим – сколько нам тут ещё – недели полторы загорать?
– Да, полторы – две, – ответил Олег.
– Ну вот, – я продолжал, – за это время мы здесь отрепетируем что-нибудь. Приедем домой – как раз – осень, сезон начинается, все люди приедут, можно будет с квартирниками разобраться.
– Лёша, а у тебя есть кто-нибудь, кто квартирниками занимается? – спросил меня Витька.
– Надо подумать. Знаешь, лучше тебе на этот счёт с Борькой поговорить, с Гребенщиковым – он тебя любит. Я думаю, он сможет в этом деле помочь. А ты случайно не знаешь, у «Аквариума»-то есть свой аппарат?
– Да вроде бы нет, – ответил он. – Если они делают электричество, то работают на чужом. Но Гребенщиков – это же фигура, я думаю, у него нет проблем с аппаратом. Нас-то никто не знает. Надо создавать имидж, делать программу – надо подойти по-западному. Был бы материал хороший, а аппарат – дело наживное.
Да, с аппаратом в те годы дело обстояло туго. 99 процентов того, что использовали ленинградские рок-группы на концертах, было самодельным – у советской фабричной аппаратуры, на которую могло хватить денег у рокеров, не хватало мощности для рокерских нужд, а та, у которой хватало, была чрезмерно дорога и практически недостижима для бойцов рок-н-ролла. И вырастали на сценах клубов и клубиков огромные самодельные гробы-колонки, дымились в глубине сцен самопальные усилители, ревели самопальные гитары с самопальными «примочками»… Такая аппаратура требовала постоянного ремонта – сработанные из ДСП колонки ломались при транспортировке, а сработанные из фанеры порой падали на музыкантов и ломали их. Усилители аккуратно перегорали на каждом концерте – все настолько свыклись с этим, что не обращали даже внимания, когда прямо на сцене, во время выступления внезапно переставал звучать один или несколько инструментов. Поскольку операторских пультов тоже у большинства групп не было, то звук в залах, как правило, был просто ужасен. Басовые динамики хрипели и дребезжали, голосов, за редким исключением, было практически не слышно, барабаны звучали где-то вдали – часто на их подзвучку не хватало микрофонов и усилителей.
Некоторые группы, из тех, кто побогаче и пошустрей, имели, правда, некоторое количество фирменной аппаратуры, которую замешивали на сцене с самопальной, и получалось, в общем, сносно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60