Возможно, на меня подействовал
испуг пашей лошади - во всяком случае, пока незнакомец приближался, с ней
творилось нечто ужасное, а когда он поравнялся с нами, она дрожала, как
осиновый лист. И едва он прошел, лошадь с такой силой рванула повозку и
ринулась прочь, что нас чуть не выбросило вон. Отчаянным галопом старушка
мчалась вперед, и лишь самым большим напряжением сил и голосовых связок мне
удалось убедить ее остановиться, когда мы отмахали лишних полсотни метров,
оставив дом далеко позади. Остановившись, дрожа всем телом, она боязливо
косилась назад. Мои попытки успокоить глупое животное и направить обратно к
крыльцу не увенчались успехом; пришлось привязать лошадь к дереву и пройти к
дому пешком.
Арне сказал:
- Чертовски комично выступила наша скотина!.. А между прочим, Лиззи, кто
этот человек?
Лиззи была взволнована и бледна как полотно.
- Этот тип заходит к моему мужу, - пояснила она. - Понятия не имею, что
он у нас забыл. Я его терпеть не могу... Его зовут Рейн.
- Вы обратили внимание па его глаза? - спросил я. - Не удивительно, что
лошадь перепугалась... И вас, Лиззи, я вполне понимаю: неприятная личность.
Просто привидение, да и только!
Пожалуй, моя реплика прозвучала не так бодро как хотелось, и мне стало
неловко. Поднимаясь по лестнице ко входу, я искоса взглянул на Карстена - на
лице его блуждала едва заметная усмешка, он наверное, видел, что я
испугался. Но когда Лиззи взялась за дверной молоток, Карстен шепнул мне на
ухо;
- Ну, теперь смотри в оба! Я уверен: визит обещает быть весьма
любопытным...
Глава четвертая. В ЦАРСТВЕ ТЬМЫ СВОИ БОГИ
Высокая дверь отворилась, и в полутемных сенях мы увидели очертания
мужской фигуры. Это был Пале. Я не сразу различил черты его лица, но вот он
приблизился к порогу. Прежде, чем Пале успел раскрыть рот, я понял, что
человек он и в самом деле незаурядный.
Он был невысокого роста, но очень крепок, как профессиональный борец
среднего веса, немного сутулый, с длинными, как бы обвислыми, руками.
Казалось, каждый мускул его сильного сухого тела постоянно находится под
строгим контролем ума. Впрочем, это я отметил подсознательно, поскольку все
мое внимание было тотчас приковано к его лицу. Сероватая пергаментная кожа
плотно обтягивала череп, словно перчатка руку. Узкие бесцветные губы, тонкие
хрящи носа с подвижными, чувственными ноздрями, коротко остриженные
асфальтового цвета волосы, и под ними - выпуклый, глобусом, лоб,
подчеркнутый снизу резкими дугами бровей. И, наконец, глаза. Темно-карие,
почти черные, полные жизни глаза итальянца. Но это были не просто яркие
глаза - в них светился могучий ум и острая наблюдательность. Глаза эти
делали лицо моложе, однако определить возраст Пале было нелегко. Возможно,
ему было лет сорок - пятьдесят, или даже шестьдесят... Если не все
семьдесят. Пале протянул руку и сердечно улыбнулся:
- Как хорошо, что вы пришли! В нашей глуши это истинная радость - видеть
у себя цивилизованных людей! Входите! Проходите сюда, раздевайтесь. Лиззи,
дорогая, ты можешь заняться обедом.
Он говорил с чуть заметным американским акцентом, очень приятным, мягким
голосом. Моника и я были представлены, и нас провели в гостиную. Она
оказалась очень похожей на большую комнату в "пиратском гнезде". Надо
сказать, и весь дом, внутри и снаружи, сильно походил на дом капитана,
только был меньше, компактнее. Здесь тоже стояла старинная мебель, висели
картины, гравюры и модели разных парусных кораблей. Но впечатление было
гораздо более приятным: ощущался вкус, чувство стиля, не то что капитанское
нагромождение роскоши.
Пале открыл старинную бутылку и налил что-то в маленькие, изящные
рюмочки. Густая, ярко-изумрудная жидкость заиграла в граненых рюмках.
- Это надо пить осторожно, - сказал Пале с улыбкой. - Это питье содержит
самый настоящий абсент. Я привез его из Португалии.
- Разве священникам можно пить абсент? - спросил Арне. - Я думал, вам это
запрещено...
- Не надо считать меня священником, - мягко перебил его хозяин дома. -
Моя карьера священника давно закончилась. Теперь я предпочитаю служить
Господу совершенно иным образом. Вы, возможно, слышали, что я занимаюсь
культурологическими исследованиями. Я выбрал довольно узкую
культурно-историческую тему... Этим почему-то не принято заниматься - я имею
в виду сатанизм. Да... В определенном смысле я считаю это продолжением своей
священнической деятельности: хочешь послужить добру, попробуй сначала как
следует разобраться, что же такое зло. Не так ли?
Карстен мгновенно насторожился.
- А какими источниками вы пользуетесь? - деловито спросил он. -
Магическими книгами?
- Нет, милый Йерн, не оккультными. Я стараюсь собирать голые факты. Меня
интересуют легенды о ведьмах и сказки про чертей - все, что хранится в
памяти народа. Не слишком развитые и очень суеверные люди - вот самый лучший
источник. Так что по методике я неукоснительно следую братьям Гримм... Вот
только что от меня ушел человек - возможно, вы его заметили? Его зовут Рейн.
Совершенно уникальная личность! Масса материала для меня... Простые
крестьяне, рыбаки - у них частенько превосходная память, они помнят все
старые истории в мельчайших деталях. Это передается в народе от поколения к
поколению, неисчерпаемый кладезь для фольклориста...
- Я вполне допускаю, что именно этот человек может быть толковым
специалистом по страшным легендам, - сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69