Когда они с Керби отправились в церковь венчаться, она сидела позади него и обнимала жениха.
– Снимите эту чертову шляпу. Она мне мешает. Без колебаний Эдди сняла шляпу, хотя не понимала, как она может ему мешать.
– Так-то лучше. У вас прекрасные волосы. Почему вы стягиваете их в узел?
– Я не девочка… ходить с распущенными волосами, – запальчиво ответила она.
– Ну и что?
– Я не развязная!
– Знавал я развязных женщин, которые так стягивали волосы, что у них глаза начинали косить.
Она поняла, что он ее разыгрывает, но не захотела поддержать этот тон.
– Вы всегда такая серьезная, Эдди?
Ей вдруг вспомнилось: они играют в прятки в амбаре, бегут к ручью, волосы развеваются на бегу; Керби догоняет ее, увлекает на траву.
Да, она тогда совершила глупость. А Керби просто использовал ее, а затем покинул ради мечты о приключениях. Больше она не будет столь безрассудной. Эдди считала, что Керби ушел на войну не ради идеи. Он хотел избавиться от нее и ребенка. Джон ждал ответа на свой вопрос. Эдди, не зная, как выйти из неловкого положения, сказала первое, что пришло на ум:
– Я не разрешала вам называть меня по имени. Он рассмеялся.
Эдди почувствовала теплое дыхание на шее. Она выпрямилась и, насколько это возможно в данной ситуации, попыталась отодвинуться от него. Эдди посмотрела на руки, державшие вожжи. Они были покрыты красивыми черными волосиками. Длинные пальцы, короткие и чистые ногти.
Это было глупо, но у нее перехватило дыхание, а сердце стучало, как после быстрого бега.
– Направо, – велела она, когда они добрались до колеи, которая проходила через хлопковое поле.
Фургон въехал в густую рощу. Сверху в листве ярко сияло солнце. Было совершенно тихо, раздавалось только чавканье копыт.
Кар! Кар! Ворона покружилась над ними и нырнула вниз.
«Кар! Кар!» – звучало как дерзкий вызов. Затем от вершины деревьев их приветствовал разноголосый хор пичужек. Снова наступила тишина, пока издалека не донеслась песня дрозда.
Молодой олень с оленихой появились из леса, пробежали впереди них по дороге и снова скрылись в чаще.
– Думаю, их ждут охотники.
– Это земля Бердселла. Никто, кроме него, здесь не охотится.
– Что он за человек и почему хочет купить вашу ферму?
– Он намного лучше Реншоу.
– Ну, это нетрудно, – сухо заметил Джон.
– Он одним из первых здесь поселился. Отец прибыл позже и купил землю рядом с ним. У Бердселла двое сыновей, и он мечтает о ферме для каждого их них. И… не хочет, чтобы Реншоу завладели моим участком. Один из его сыновей, который вернулся с войны, повздорил с Реншоу из-за негра. Эти мальчики пошли воевать не потому, что были сторонниками рабства. Им претила сама мысль, что придут янки и будут тут командовать.
– Бердселл в курсе, что проповедник хочет отдать Колина Реншоу?
– Не знаю. Он не лебезит перед Сайксом, как другие.
Собаки разных пород и размеров с лаем выскочили навстречу и окружили непрошеных гостей. Белобородый, седой человек, сидевший в кресле на крыльце, прикрикнул на них, и они отбежали, но не далеко, а улеглись во дворе, с подозрением глядя на визитеров.
Бревенчатый дом с наклонной крышей, закрывающей и переднее, и заднее крыльцо, казалось, простоял вечность. По краям крыши в небо целились дымовые трубы из камня.
Дом окружал ухоженный сад, который пронизывали струны с привязанными тряпицами для отпугивания птиц.
Джон остановил лошадь у коновязи, помог Эдди сойти и слез сам. Он прошел вслед за ней к крыльцу.
– Добрый день, мистер Бердселл.
– Привет, Эдди, – ответил старик, глаза которого впились в Джона.
– Это мистер Толлмен, мой… друг.
– Привет. – Джон сделал шаг вперед и протянул руку.
– Не многих я знавал с такой фамилией. Однажды встречался с парнем с этим именем у Форт-Смита. Правда, столько лет прошло.
– Это мог быть мой отец, Рейн Толлмен. Он объявился тут сорок лет назад.
– Угу, наверное, это был он. Ты на него похож, как я вижу. Садитесь, садитесь. – Указав на удобные камышовые кресла, хозяин повернул голову, и пухлая симпатичная женщина так быстро появилась в дверях, что было очевидно – она подглядывала.
– Привет, Эдди.
– Привет, Клорис. Это мистер Толлмен. – Затем, обращаясь к Джону, Эдди представила ее: – Клорис замужем за Альфредом, сыном мистера Бердселла.
– Выпьете что-нибудь холодненькое?
– С удовольствием, – пробормотала Эдди.
– Я догадываюсь, что ты приехала не просто так, Эдди, – сказал Бердселл, как только Клорис ушла в дом. – Что ты задумала?
Эдди глубоко вздохнула:
– Вы все еще хотите купить мою ферму?
– Ты готова продать или это разговоры вокруг да около?
– Я хочу продать сегодня.
– Почему сегодня?
– Ну… я…
– Она выходит замуж, – мягко сказал Джон; затем, обращаясь к обернувшейся к нему в изумлении Эдди, добавил: – Думаю, мы должны сказать всю правду, дорогая. Мистер Бердселл, Эдди боится разговоров насчет своего замужества, так как после известия о смерти Керби прошло слишком мало времени.
Клорис принесла ведерко воды. Она протянула ковшик Джону.
– Великолепная вода, – оценил он после нескольких глотков.
– Лучшая в Озарке. – Бердселл подождал, пока Клорис ушла в дом, и переспросил: – Почему сегодня?
– Собираюсь вернуться к себе на ранчо в Нью-Мексико и хочу увезти Эдди с собой. Я подрядился сопровождать караван, и люди ждут меня.
Эдди молчала. Этот человек так ловко лгал!
– Завидую тебе, парень. Когда я сюда пришел, это была необжитая страна. Орби Джонсон, папа Эдди, появился несколькими годами позже. Сначала мы были одни, затем понаехала всякая шваль, – ругнулся он. – Орби был отличный работяга. Помог мне вырастить персики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85