– ИР уже должен быть…
– Готов, – послышался голос, которому поразительным образом удалось вложить в одно слово всю скуку мудреца.
– Готов?
ИР, который можно было теперь с полным правом именовать «Самарканд II», продолжал:
– Я был инициирован преждевременно. Вероятно, для этого есть причина. Поэтому я готов выслушать ваши объяснения. Прошу вас, продолжайте. Прошло тридцать семь секунд – и я уже заметно скучаю.
Инженер-связист снова подал голос:
– Шален снова на связи. И катер. Они не получают сигналов с «Гибрис». По-прежнему вся техника стоит.
– «Гибрис»? – окликнул Кормак.
– Понятно, «Гибрис», – отозвался «Самарканд II». – Похоже, я поглотил ИР этого звездолета. Отделяю. Сделано.
– «Гибрис»?
– Да. Я «Гибрис».
– Техника пошла. Роботы разблокированы. Главный люк открывается. С изолятора снимается броня, – сообщил Эриен.
Ян облегченно вздохнул.
– «Гибрис», как там главная память?
– Я не обнаруживаю ее в киберпространстве.
– Это… Ты ищешь вот это? – уточнил «Самарканд II».
– … механ человек подготовил твердую почву детали двигателя звякают звякают кровоточат масляное мыло зеленое пузырится горячее…
– Именно поэтому ты инициирован, – сообщил Кормак искусственному разуму.
– Это главная память моего предшественника. В ней содержится информация, имеющая отношение к тому, что здесь произошло.
– Она у тебя? Ты уже получил эту информацию? – взволнованно спросил Кормак.
– Пока нет…
– … распростертая алюминиевая рука щит над зеленым вулканическим стеклом шар голова красные кварцевые стержни сера желтые зеленые сера желтые сера голубые вонь анисазерна пронаправлениеактиникабель-комжив…
Монолог неожиданно прервался пронзительным визгом. «Самарканд И» сообщил:
– Мой предшественник во время взрыва действовал в течение девяти целых двух десятых секунды. Он обнаружил какие-то сведения внутри себя, заблокированные вирусом. Эту информацию наряду со многими другими сведениями он передал в главную память, потому что к этому моменту уже не был подсоединен к глобальной сети.
– … Разбитые орехи под свинцовыми копытами. Конская голова – пустотелый оловянный цилиндр с глазами из звездчатых алмазов и ушами из ракушек. Малахитовые руки в лунном свете; ночная чернота и зелень над контрастной землей. Внеплановый перенос материи/энергии 32562331. Стеклянные драконы в зеленом небе алая луна…
Последовал комментарий:
– Внеплановый перенос материи/энергии произошел за сорок восемь солстанских дней до происшествия. Сомнения относительно сущности того, что именно было перенесено, с высокой степени вероятности указывает на то, что речь может идти о существе, именуемом «Творцом».
– … Ящерицы с тяжелыми костями. Дракон в цветке. Закон не препятствует. Псы, обезумевшие от зерна, связаны друг с другом грибковыми волокнами. Рыбоголовые рептилии. Горячие озера, наполненные кусками людей. 326222400…
– Двое драконидов прибыли за день до взрыва буферов. Эта информация была передана в глобальную сеть перед взрывом.
Кормак удовлетворенно потер руки:
– Очень похоже на то, что мицелий – дело рук драконидов. Дракон, конечно, скажет, что мицелий активизировался, как только они прибыли, и что оставил его Творец.
– А зачем распространять мицелий, если Творец уже убежал?
– Они об этом знали?
Джейн заметила:
– Мне кажется, вы относитесь к дракону с предубеждением. Эти сведения не говорят о его вине.
– Возможно, – задумчиво кивнул Ян. – «Самарканд II», есть хоть какие-нибудь данные о том, кто распространил мицелий? И куда подевался Творец?
– Послушайте ответ.
– Нет предупреждения взрыве буферов. Нет данных источнике мицелия. Перенос материи/энергии направлен звездное скопление Хира, система Мендор, планета Виридиан, смотри ссылку АВ87.
Именно то обстоятельство, что орбитальная станция представляла собой центробежную «баранку», говорило о ее преклонном возрасте. Резкий скачок в технике управления гравитацией был подстегнут открытиями Скайдона, но в дизайне орбитальных станций эти новшества прижились не сразу. Нужно было, чтобы в них поверили люди, привыкшие к определенным требованиям к среде обитания. На станции Нике работал обычный лифт – подлинное свидетельство дорансибельной эры, самый настоящий раритет. Таковой являлась и обшарпанная керамалевая палуба, по которой сейчас ползла Джарвеллис. Много времени должно было миновать, и много ног должно было протопать по палубе, чтобы в сверхпрочном керамалевом покрытии образовалось столько вмятин.
– Давай, давай, у тебя получится, – повторил Талл уже в который раз.
Примерно так же, только менее искренне, Джарвеллис подбадривала его жена Джетnote 15. Вполне понятно было, почему она не рада. Оба космоадапта были напутаны: они впустили в свой дом женщину, которая могла запросто прикончить их, дружелюбно похлопав по спине.
Талл – настоящий храбрец: сначала он втащил ее внутрь станции, совершив выход в открытый космос, а потом еще пощечин надавал.
Минуты тянулись как часы, но Джарвеллис в конце концов доползла до края металлического ящика и обернулась. Потом сделала последнее усилие и вползла внутрь кабины лифта. Космоадапты встали, прислонившись спинами к стенкам. Джет протянула худую руку к Джарвеллис. В тонких пальцах она держала приплюснутый шарик-нейроблокатор.
– Ради меня – можешь не шевелиться? – спросила она.
Джарвеллис закашлялась. Ее легкие были наполнены жидкостью. Все тело у нее ныло, а левый бок превратился в полосу дикой боли. У нее кружилась голова, ее мутило. Джет осторожно приблизилась и прижала блокатор к затылку раненой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141