И только то, что я его держу, не дает мне стать таким, как она. — Вздрогнув, он мотнул головой в сторону цитадели. — Разве вы не знаете, что такое привычка к наркотику? К пище, энергии — все равно. Если не сдерживать ее своей волей, она пожрет тебя…
— Честь — одно дело, — вмешался Дэмьен. — Глупость — совсем другое. Возьми кровь, ты, или я должен сам вылить ее в твою проклятую глотку?
Светлые глаза встретили его взгляд. И Охотник медленно кивнул.
— Верю, что ты это сделаешь, — прошептал он.
— Возьми.
Посвященный медленно отнял одну руку от меча и коснулся руки Сиани. И поднес бумажную чашу ко рту, и выпил. Дэмьен увидел, как дрожь пробежала по его телу, когда он впитывал драгоценный напиток. Наслаждение? Боль? Таррант не протестовал, когда она вновь наполнила чашу, и не отказался от ее дара. Пока он пил, Дэмьен взял полоску ткани, приготовленную когда-то для перевязки, и протянул ее Сиани. Та плотно обмотала руку.
Когда все было кончено, Охотник пошевелился. Медленно, с усилием он засунул меч в ножны, и Сотворенная защита спрятала его мощь. И даже Таррант вздохнул — казалось, с облегчением, — когда холодный огонь скрылся из виду.
— Ну, рассказывай, в чем дело? — Дэмьен ткнул пальцем в разрисованный камень у его ног. — Что это за штуки?
Прежде чем ответить, Охотник глубоко вздохнул.
— Наш враг защитил кору планеты, — сообщил он слегка дрожащим голосом.
— Зачем? — спросила Сиани.
— Видимо, чтобы Связать разлом. — Голос Охотника упал до шепота. — Остановить движение земли.
— Но ты же говорил, что это невозможно.
— Надолго — невозможно. Но если и не рассчитывать надолго, если ослепить себя мечтой о могуществе…
Он оглядел заснеженные горы, опутанные сияющей паутиной холодного огня, накрытые огромной сетью талисманов, что тянулись миля за милей строго по прямой. Тысячи бездействующих Творений, что втягивают в себя земную энергию, которая высвобождается при движении планетной коры.
— Я говорил, что она безумна, — прохрипел он, — я так думал. Но чтобы настолько… Бог мой. Когда это все рухнет — а оно рухнет рано или поздно, — как она думает, что произойдет? С ней, со всем, что она здесь понастроила?
— Думаешь, талисманы не выдержат?
— Как они могут выдержать? Энергия Фэа — величина постоянная. Давление в месте разлома постоянно растет. Вначале здесь, возможно, и хватало энергии, чтоб Связать землю в каком-то одном месте… Но теперь? Больше века давление копилось под спудом. Все больше и больше Фэа требовалось для поддержания статус-кво — и посмотрите, как ослабели здешние потоки. Куда пропадает энергия, если земля не движется?
Дэмьен обратился к Хессет:
— Что говорит ваш народ? Когда Хозяин Лема появился здесь впервые, в горах шли непрерывные грозы. Прошло время — и теперь их почти не бывает. — Он повернулся к Охотнику. — Здесь все время горел свет. Энергия светилась. Избыток.
— Вначале энергии было более чем достаточно для ее целей, — пробормотал Таррант. — Когда земля сдвигалась, к поверхности поднималась свободная энергия. Эти талисманы ее Связывали, а излишки стекали в небо. То, что оставалось, можно было смирить. Впитать в себя.
— Но зачем? — спросила Сиани. — Чего она хотела?
Серебряные глаза обратились к ней.
— Зачем Сензи похитил Огонь? Почему непосвященные так тянутся к свободной Фэа, рискуя погибнуть, лишь бы утолить неутолимую жажду? Каждый раз, когда Джаггернаут сотрясают толчки, находится дурак, который пытается Творить. Так вот, перед вами женщина, которая обездвижила саму землю и может наслаждаться энергией в безопасности. Но только до тех пор, пока ее охраняют талисманы. Она попалась в ловушку. Напомнить, о чем говорят ракхи? Грозы стали редки. Не потому, что энергии стало меньше, но потому, что все больше и больше ее уходит на поддержание Связи. Но подземное давление продолжает расти, равновесие становится все неустойчивей. И однажды талисманы не выдержат… — Он запнулся. Посмотрел под ноги. — Мы стоим на мине замедленного действия. Такой мощной, что трудно даже вообразить. И если ракхи говорят правду… она вот-вот взорвется.
— Ты знаешь, как ее взорвать, — тихо вставил Дэмьен.
Охотник обвел взглядом заснеженную землю, покрытую талисманами.
— Они соединены в одну последовательную цепь, — кивнул он наконец. — Если вывести из строя один элемент, полетят и остальные. Но сразу ли отреагирует земля? Есть множество вариантов…
— Но вероятность высока.
— Еще бы, вероятность высока. Никогда бы она не была так высока, не вмешайся человек. — Охотник тряхнул головой, словно не веря себе. — Нет, только тот, кто безоглядно пренебрегает сейсмическими закономерностями, может соорудить такую чудовищную глупость.
— Или тот, кто безоглядно увлекся погоней за властью, так что ничего вокруг не видит. По-моему, это тот самый случай.
— Она пожирала меня, — прошептал Охотник, обхватив себя руками, точно защищаясь от воспоминаний. — Она использовала мою боль, как фильтр, чтобы отцедить свежую энергию. Вот зачем ей Сиани. Живая мембрана, очищающая энергию, которой она так жаждет. Она думает, что с ее помощью сломает барьеры в своей душе, обретет могущество посвященной…
— Я думал, это невозможно.
— Это так. Но мечтать о власти не запретишь. Люди никогда не желали признавать свою ограниченность. Насколько легче, вопреки истине, считать, что природа оделила всех поровну, что одно лишь усилие воли — и препоны рухнут, и вся власть в твоих руках… — Он горько рассмеялся. — Как будто природа знает, что такое справедливость. Как будто эволюция постоянно не сталкивает нас между собой, чтобы выжил сильнейший.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189