– Привет, Стив. Холодновато, а?Карелла снял перчатку и протянул руку Дэнни. Дэнни опустил пониже газету и тоже снял перчатку. Они быстро пожали друг другу руки и снова надели перчатки. Очень немногие детективы пожимают руки своим информаторам. Большинство полицейских и осведомителей – деловые партнеры, но рук друг другу не жмут. Полицейские очень редко уважают стукачей. Стукач – это всегда человечек, который «задолжал что-то» полиции. В благодарность за информацию полицейские обделяют своим вниманием таких. Некоторые из осведомителей – это самые дурные людишки в городе. Любимым осведомителем Хэла Уиллиса был человечек по имени Фэтс Доннер – к нему испытывали отвращение все окружающие за его слабость к двенадцатилетним девочкам. Но он был ценным информатором. Из всех стукачей, с кем Карелла работал, Дэнни Гимп нравился ему больше других. И он никогда не забудет, как однажды много лет назад Дэнни пришел навестить его в больницу, где он залечивал пулевое ранение. С тех пор он всегда пожимал руку Дэнни Гимпу. Он пожал бы руку Дэнни Гимпу, даже если бы за ними наблюдал комиссар полиции.– Как нога? – спросил Карелла.– Ноет в холод. – Дэнни похлопал себя по колену.– Хоть раз хотелось бы встретиться в тепле. Без русской зимы.– Я должен быть осторожным, – возразил Дэнни.– Ты можешь быть осторожным в теплом помещении.– В помещении всегда есть уши, – сказал Дэнни.– Ну хорошо, давай не будем затягивать нашу встречу. Я хочу найти «смит-и-вессон» тридцать восьмого калибра, который был использован в трех убийствах, – сказал Карелла.– Когда они произошли? – спросил Дэнни.– Первое было неделю назад, девятого. Второе – в прошлую пятницу, двенадцатого. Последнее случилось в субботний вечер, тринадцатого.– И все здесь?– Два.– Какие два?– Торговец кокаином Пако Лопес – слыхал о таком?– Кажется.– И торговец алмазами по имени Марвин Эдельман.– Работал здесь?– Нет, в деловой части города. Он жил на Сильверман-роуд.– Лакомый кусочек, – сказал Дэнни. – А третье?– Девушка по имени Салли Андерсон. Танцовщица в мюзикле в деловом центре.– Так где же связь? – спросил Дэнни.– Это мы и пытаемся выяснить.– Гм, – сказал Дэнни. – Значит, Лопес?– Пако, – сказал Карелла.– Пако Лопес, – сказал Дэнни.– Что-нибудь вспоминается?– Не прижигал ли он сигаретой грудь одной бабенки?– Тот самый хмырь.– Да, – сказал Дэнни.– Знаешь его?– Видел как-то. Несколько месяцев назад. Он, должно быть, жил с той бабенкой, они были неразлучны. Значит, окочурился? Ну, слезы лить не будем. Он кругом поганец.– Каким образом?– Поганец, – сказал Дэнни. – Я не люблю поганых, а ты? Ты с бабенкой уже говорил?– На другой день после убийства Лопеса.– И?..– Ничего. Она рассказала нам, что он с ней сделал...– Пакость, да? – сказал Дэнни и покачал головой.– Но они перестали жить вместе два месяца назад. Она ничего не знала.– Никто никогда ничего не знает, когда за дело берется полиция. Может быть, она-то и сделала это. За то, что он оставил у нее на груди отметины.– Сомневаюсь, Дэнни, но ты вправе высказывать догадки. Если честно, то меня больше интересует, не переходил ли из рук в руки ствол, тридцать восьмого калибра за последнюю неделю?– У нас в городе много тридцать восьмых, Стив.– Я знаю.– Все время переходят из рук в руки. – Дэнни помолчал. – Первое убийство произошло во вторник, так? В какое время?– В одиннадцать.– Вечера?– Вечера.– Где?– На авеню Калвер.– В доме или на улице?– На улице.– Не так уж много лиходеев выходит на улицу в такую погоду, – сказал Дэнни. – Холод заставляет их сидеть дома. Убийцы и воры предпочитают домашний комфорт, – философски заметил он. – Никто не видел убийцу?– Стал бы я отмораживать задницу, если бы у меня был свидетель? – воскликнул Карелла.– Я тоже мерзну, – с упреком сказал Дэнни. – Хорошо, я постараюсь узнать что-нибудь. Насколько срочно тебе надо?– Срочно, – сказал Карелла.– Потому что я хочу сделать ставку, прежде чем приступлю к работе.– Что-нибудь стоящее? – спросил Карелла.– Только если он победит, – сказал Дэнни и пожал плечами. * * * Брат Антоний с Эммой курили марихуану, потягивали вино и изучали список с фамилиями и адресами, который два дня назад составила для них Джудит Квадрадо. В углу комнаты горел керосиновый калорифер, а радиаторы были лишь едва теплыми, и оконное стекло обледенело по краям. Брат Антоний с Эммой сидели очень близко от калорифера, хотя оба утверждали, что холод им нипочем. Оба сидели в белье.Они покурили час назад, потом занимались любовью на огромной постели в спальне брата Антония. Затем он и она надели белье и перешли в гостиную, где откупорили новую бутылку вина, запалили по закрутке и снова принялись изучать список потенциальных клиентов. На брате Антонии были полосатые трусы на резинке, а на Эмме – черные трусики от бикини. По мнению брата Антония, она выглядела очаровательно после их занятий любовью.– Похоже, – сказала Эмма, – он обслуживал двенадцать человек.– Не так уж много, – заворчал брат Антоний. – Я надеялся на что-то большее, Эмма, сказать по правде. Двенадцать поганых фамилий – это слишком мелкий улов для такой тяжелой рыбалки, как наша. – Он снова взглянул на список. – Особенно при таких крохотных порциях. Посмотри, какие порции, Эмма.– Ты знаешь анекдот по этому поводу? – спросила она, ухмыляясь.– Нет. Какой анекдот? – Он любил, когда она рассказывала анекдоты. И еще он любил, когда она набрасывалась на него. Глядя на ее огромные груди, он почувствовал, как снова зашевелилось обновленное желание. Пусть расскажет свой анекдот, решил он, и потом они забудут про список клиентов Лопеса и опять предадутся утехам любви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93