Обратно.
Аррек уже летел почти вертикально вверх, каждым взмахом черных крыльев сопротивляясь все возрастающему ветру и упрямо набирая высоту.
— Однако, — сквозь зубы процедила я, отчаянно цепляясь за его плечи и сбрасывая тяжелый меховой плащ.
— Никто и не говорил, что это будет просто, — выдохнул Аррек, обращаясь скорее к самому себе, чем ко мне. Дарай-князь был полностью сконцентрирован на задаче, сражаясь за каждый вздох, за каждый взмах.
Тянущий нас вниз ветер превратился в настоящий ураган, он завывал слишком артистично и дергал за волосы слишком целенаправленно, чтобы можно было и дальше притворяться, что мы имеем дело всего лишь с атмосферным явлением.
Аррек сложил крылья, которые в данной ситуации скорее мешали бы, чем помогали, и, вцепившись обеими руками в энергетический трос, медленно, но верно поднимал нас вверх. Я кожей ощущала мощные структурно-вероятностные потоки, которые он ежесекундно сворачивал и формировал заново, сражаясь за каждый сантиметр.
Бездна и ветер, этому смертному давно надо было присвоить звание мастера-чародея. Ауте не даст соврать, он его более чем заслуживал.
Но этого было недостаточно. Недостаточно. Быть может, будь Аррек один, он бы и выбрался...
Я посмотрела вниз.
О Вечная Юная...
Бездна была... живой. Не знаю, как подобное возможно. Бездна олицетворяла собой саму идею смерти и неподвижности, и в то же время она была стремительной, хищной. Жаждущей. Внизу крутился водоворот тьмы, можно было различить вращающиеся в нем призрачные фигуры, если приглядеться, то, наверное, можно узнать некоторых из них.
Ладно, я действительно хотела смерти. Но не... такой же. Красивая, тихая, уютная глыба льда где-нибудь в загробной Тмутаракани — вот это по мне. Чтобы можно было уснуть и забыть, чтобы никто тебя не трогал. Если же мы упадем в этот водоворот, то будем расщеплены, разложены на составляющие, уничтожены как единое целое. Мы прекратим существовать окончательно и бесповоротно, и лишь разрозненные крупинки того, что от нас останется, будут использованы для чего-то иного.
Я посмотрела в глаза безвозвратному распаду, стоящему в основе любого цикла жизни-смерти-жизни. И он тоже был по-своему прекрасен. Симфония изменений и переходов. Бесконечное обновление.
Страх. Этого я не хотела. Для этого было еще слишком рано.
Но, быть может, один Аррек и сможет выбраться.
Я разжала руки.
И ничего не случилось.
Мои запястья оказались намертво прикручены к перевязи Аррека безумно сложным трехступенчатым заклинанием, явно рассчитанным на то, чтобы сдерживать вене.
Убью. Честное слово. Обещаю. Клятвенно. Вот соберусь с духом и убью этого расчетливого змея.
Но для начала придется его отсюда вытащить.
Я, прищурившись, посмотрела на энергетический жгут, упрямо тащивший нас прочь от бездны. Затем попыталась усилить его сырой мощью. И ничего не получилось. Безграничная сила, которой я так привыкла пользоваться, светозарная сила Источника теперь принадлежала другой. А я, хоть убейте, не могла вспомнить, как стягивать энергию из окружающего мира, если мир, о котором идет речь, упорно пытается тебя убить. Или как черпать ресурсы на дне собственной души, если душа, с которой приходится работать, больше всего хочет свернуться в комочек и тихонько завыть. Ладно, проехали.
Что, если создать свои собственные чары, которые продублировали бы нашу «спасительную соломинку», создав дополнительную опору для пути наверх? Как бы не так. Вдруг выяснилось, что из моего имплантанта теперь, когда он не принадлежал Хранительнице, стерта львиная доля базы данных. Огромная магическая энциклопедия, которой я привыкла так свободно распоряжаться, исчезла, как будто ее никогда и не было. А знаний и навыков, накопленных самой Антеей тор Дернул, не хватало даже на то, чтобы просто создать в этом месте хотя бы лучик света. Ни о каком высшем чародействе и речи быть не могло. Я даже не представляла, с какой стороны подступиться к такой задаче.
В глазах потемнело от внезапной, как приливная волна, паники. Я совсем забыла, что до того, как стать самым могущественным существом на Эль-онн, была потрясающе, феноменально магически некомпетентна. Неуклюжа, бестолкова и невежественна, не желала знать ничего, кроме своих дурацких танцев. Ауте, да я же ничего не умею делать сама!
Открытие было столь же очевидным, сколь и предсказуемым, однако оно обрушилось на меня внезапно. За последние тридцать лет я не приобрела почти ничего своего. Все способности, вся сила, и власть, и могущество были преподнесены на золотом блюде, и если поначалу я еще пыталась как-то ограничивать себя, использовать собственные невеликие умения, то вскоре на это уже не оставалось ни времени, ни желания. Я привыкла к неограниченным запасам энергии. К заклинаниям, сути которых сама не понимала, но которые выстраивались по мановению руки. К верным телохранителям. К мудрым советникам. К могущественному, непобедимому мечу. И больше всего я привыкла к опущенным в уважительном поклоне ушам и к автоматическому: «Да, Хранительница».
А потому понятия не имела, что делать теперь, когда все это исчезло, а человек, которого я любила больше жизни, похоже, был полон решимости героически и чудовищно глупо погибнуть.
Жалобно всхлипнула, уткнувшись в его напряженное плечо, всем своим существом чувствуя, что нам не хватает буквально какого-то жалкого десятка метров...
Медитативно втянула воздух. Так. Ладно. Допустим.
Но если чему-то тридцать лет в роли Хранительницы меня и научили, так это тому, что, если ничего другого не остается, надо остановиться и подумать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140