Я полюбовалась на Аррека, уносящего на руках раненого ребенка, затем оценила сценическую эффектность последней сцены: золотоволосая Хранительница картинно падает к ногам своего растерявшегося белокрылого военачальника. Возникло почти непреодолимое желание зааплодировать, но незаметный ментальный пинок от Аррека пресек такое недостойное важных дипломатических переговоров побуждение. Пришлось ограничиться выражением вежливого интереса на физиономии.
Адрея чуть улыбнулась, но тут же вновь посерьезнела.
— Эль-леди... вы... быть может, стоит отложить эту встречу на более позднее время?
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что она хотела сказать. Дарай-княгиня беспокоилась, не пренебрегаю ли я собственным здоровьем. Не отправилась ли заниматься делами, в то время как по уму мне следовало бы отлеживаться и зализывать раны. Раздражение вспыхнуло и тут же потухло. Глупо ждать от людей, даже если они арры, эльфийского взгляда на жизнь. Предполагалось что я должна быть благодарна высокой дарай-леди за заботу. А не беситься из-за подразумеваемого оскорбления.
— Благодарю вас, ваша светлость, я вполне способна определить пределы собственной выносливости и не требовать от своего тела больше того, на что оно способно.
Спокойно, Антея. В конце концов, ты сама с первой встречи усиленно будила в ней жалость и материнский инстинкт. Теперь терпи.
Я чуть раздраженно повела ушами в сторону Аррека показывая, что принимаю упрек.
— Прошу вас, садитесь, — Рубиус изящным жестом обозначил два высоких кресла, явно приготовленные для нас с Арреком. — Не желаете ли освежиться?
Это предложение пришлось со вздохом отклонить. Нет после всех событий и треволнений я была отнюдь не прочь заморить червячка, но если поставить перед голодной эль-ин что-нибудь съестное, то ничего, кроме съестного, данная эль-ин в течение некоторого времени воспринимать не сможет. Лучше не смешивать обед и дипломатические изыски. По крайней мере до тех пор, пока не наступила стадия, на которой начинаешь с гастрономическим интересом поглядывать на «высокие переговаривающиеся стороны». В этом случае «стороны» почему-то резко начинают нервничать. Никогда не могла понять почему.
Рубиус чуть склонил к плечу свою буйную рыжую голову.
— Признаюсь, сегодняшние события застали всех врасплох. Эль-ин хранят такое таинственное молчание по поводу нападающих и причин нападения... Какие-то внутренние проблемы? — небрежно спросил арр Вуэйн.
Пытается вытянуть информацию, — сообщил Аррек. А то я сама не знаю.
Видящие Истину уже сообщили ему, что нападавшие состояли в каком-то родстве с эль-ин, — сухо развил свою мысль мой консорт. — Не ври слишком нагло, это дурной тон.
Аррек, сам бывший Видящим Истину, причем, как я подозревала, одним из сильнейших в Эйхарроне, такие вещи чувствовал безошибочно. А в подобных ситуациях все, что чувствовал он, тут же узнавала и я. Мы давно выработали стиль работы, когда сознания соприкасались тончайшей вязью личных, неотделимых от нашей сути и наших чувств друг к другу сен-образов. Когда мысли и озарения сплетались воедино, превращая нас в некое подобие цельного существа, в сплав общих способностей и озарений, по какой-то странной причине разделенный на два тела и две личности. В таком подобии транса мы становились много большим, чем могли быть по отдельности.
И сейчас, когда мы оба кипели взаимной обидой и непонятно чем вызванной яростью, это состояние было почти болезненным. И тем не менее мы оба заученно и без колебаний скользнули в него, и мысли не допуская оставить друг друга в одиночестве противостоять этим зубрам высокой политики.
Так далеко, как только можно. На расстоянии прикосновения. Дальше — немыслимо. Невыносимо оказаться дальше...
Я вежливо улыбнулась, на этот раз показав самые кончики белоснежных клыков.
— Незначительные, чисто родственные разногласия. Личного плана. Ничего такого, что касалось бы посторонних. — Правда, правда, и ничего, кроме правды! А также абсолютная, подкупающая искренность. Читайте в моем разуме на здоровье, господа арры. Если вам ваш не дорог...
Адрея и читает. И я, между прочим, тоже. Не становись слишком самоуверенной.
Значит, Адрея рискует. Ну, пусть ее. Если найдет что-нибудь интересное, может, даже поделится. Сама я уже давно отчаялась разобраться в том, что происходит в моей собственной голове.
— Эти личные разногласия случайно... не связаны с чудом которое эль-ин явили миру сегодня утром?
Мне понадобилось довольно много времени и подсказка Аррека, чтобы понять, о чем он говорит. Чудо? Ах да, случайное воскрешение тех оливулцев. Неужели это было всего лишь сегодня утром? Время бежит...
— Насколько я знаю, нет. Там вообще было недоразумение, — я чуть повела ушами. — Право же, этот случай не стоит вашего внимания.
— Да, мы очень внимательно выслушали вашу пламенную речь после злосчастного... «недоразумения», торра Антея, — нагло глядя мне в глаза, улыбнулся Рубиус. — Очень... впечатляющее выступление.
Ну, Тэмино, ну, удружила! Я судорожно пыталась вспомнить, что успела ляпнуть в бессильной злости после того, как Обрекающая выкинула свой трюк. Аррек, негодяй такой, услужливо подсунул сен-образ с записью этого нелепого образца ораторского искусства. А заодно свои комментарии по поводу возможной реакции на него в различных общественных слоях Ойкумены. И отдельным блоком — выкладки по наиболее вероятным реакциям Эйхаррона. Картина получалась... безрадостной. Но не настолько плохой, как я опасалась. По крайней мере очередного крестового похода против богомерзких нелюдей пока не предвиделось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140