Примерно два раза в год печень дяди Джорджа начинает протестовать против его образа жизни, и он отправляется в Хэрроугэйт или Карлсбад, чтобы немного её утихомирить.Затем он возвращается и как ни в чём не бывало берётся за старое. Короче, о ком, о ком, а о дяде Джордже никак нельзя подумать, что он может стать жертвой божественной страсти. И тем не менее, хотите верьте, хотите нет, все признаки были налицо.В то утро вредный старик ввалился в мою квартиру сразу после завтрака, как раз в тот момент, когда я собрался покурить в тишине и покое.— Послушай, Берти, — сказал он.— В чём дело?— Где ты покупаешь галстук?— У Блюхера, в арлингтонском Пассаже.— Спасибо.Он подошёл к зеркалу, остановился и начал внимательно себя разглядывать.— Испачкал нос? — вежливо осведомился я. Внезапно до меня дошло, что он самодовольно ухмыляется, и, должен признаться, кровь заледенела у меня в жилах. Мой дядя Джордж не слывёт красавцем; попросту говоря, на него тошно смотреть, и самодовольная ухмылка придала его лицу какое-то жуткое выражение.— Ха! — сказал он и, глубоко вздохнув, повернулся ко мне.По-моему, он отошёл от зеркала вовремя. Ещё секунда, и оно не выдержало бы и покрылась бы трещинами.— Я не так стар, — задумчиво произнёс он.— Как кто?— Здраво рассуждая, я в расцвете сил. Кроме того, молодой и неопытной девушке нужен зрелый мужчина, обладающий весом в обществе, чтобы она могла на него положиться. Могучий дуб, а не молодое деревце.Именно в этот момент, как уже говорилось выше, я разгадал его секрет.— Святые угодники и их тётушка, дядя Джордж! — вскричал я. — Надеюсь, ты не хочешь жениться?— Это кто не хочет жениться? — осведомился он.— Это ты не хочешь жениться.— Нет, хочу. Что тут такого?— Ну, видишь ли…— Брак почётен.— О, конечно.— Брак сделает из тебя человека, Берти.— Это кто сказал?— Это я сказал. Вступив в священный союз, ты запросто сможешь превратиться из легкомысленного бездельника в… э-э-э… нелегкомысленного бездельника. Да, прах тебя побери, я хочу жениться, и если Агата попробует сунуть свой нос куда не следует, я… я… я знаю, что я с ней сделаю.И с этими словами он величественно удалился, а я нажал на кнопку звонка, вызывая Дживза. Мне казалось, данную ситуацию необходимо обсудить как можно скорее.— Дживз, — сказал я.— Сэр?— Ты знаешь моего дядю Джорджа?— Его светлость знаком мне много лет.— Я не о том тебя спрашиваю. Я имею в виду, знаешь ли ты, что надумал мой дядя Джордж?— Его светлость собирается вступить в брачный союз, сэр.— Боже великий! Он тебе сам сказал?— Нет, сэр. Как ни странно, я совершенно случайно знаю невесту.— Девушку?— Да, сэр. Молодая особа живет со своей тётей, которая и сообщила мне о предложении, сделанном его светлостью.— Кто она такая?— Мисс Платт, сэр. Мисс Роза Платт. Проживает в меблированных комнатах Вистэрии Лодж, на Кичинер-роуд, в Восточном Дульвиче.— Молоденькая?— Да, сэр.— Старый осёл.— Да, сэр. Естественно, я никогда в жизни не позволил бы себе употребить это выражение, но, должен признаться, я считаю, что его светлость сделал неправильный выбор. Однако не следует забывать, что джентльмены, достигшие определённого возраста, нередко поддаются сентиментальным порывам. У них начинается период, который называют бабьим летом, когда они переживают свою вторую молодость. Данный феномен, как мне говорили, чаще всего можно наблюдать в Соединённых Штатах Америки среди самых богатых людей Питтсбурга. Печально известные факты повествуют о том, что рано или поздно, если их не остановить, они обязательно женятся на хористках. Почему так происходит, я не могу объяснить, но…Я понял, что это надолго, и решительно перевёл разговор на нужные мне рельсы.— Судя по высказываниям дяди Джорджа, Дживз, в особенности когда он говорил о тёте Агате, я сделал вывод, что невеста не из noblesse.— Нет, сэр. Она работает официанткой в ресторане клуба его светлости.— Боже великий! Пролетарка!— Мещанка, сэр.— Ну, с натяжкой можно и так её назвать. Тем не менее ты понимаешь, что я имею в виду.— Да, сэр.— Чудно, Дживз, — задумчиво произнёс я. — По правде говоря, я никак не могу понять, почему сейчас так модно жениться на официантках. Если помнишь, Бинго всё время пытался это сделать, пока не остепенился.— Да, сэр.— Странно.— Да, сэр.— Ну, с модой не поспоришь. Нам следует рассмотреть другой вопрос: как отнесётся к женитьбе дяди Джорджа тётя Агата? Ты ведь, знаешь её, Дживз. Она совсем на меня не похожа. Я человек широких взглядов. Если дядя Джордж хочет жениться на официантках, пускай себе женится. Я считаю, что чин — не более, чем марка за два пенса…— Марка за гинею, сэр.— Пусть будет за гинею. Хоть я и не верю, что марка может стоить так дорого. Лично я не видел ни одной дороже пяти шиллингов. Итак, возвращаясь к сказанному, я считаю, что чин — не более, чем марка за гинею, а девушка — небесное создание.— «Созданье», сэр. Поэт Бернс писал на северо-британском диалекте.— Ну, созданье, если тебе так больше нравится.— Я не оказываю предпочтение тому или иному варианту, сэр. Но поэт Бернс…— Поэт Бернс здесь ни при чём.— Нет, сэр.— Забудь о поэте Бернсе.— Слушаюсь, сэр.— Выкинь поэта Бернса из своей головы.— Уже выкинул, сэр.— Нам следует обсуждать не поэта Бернса, а мою тётю Агату. Она взбрыкнёт, Дживз.— Вероятнее всего, сэр.— И, что ещё хуже, она обязательно впутает меня в эту историю. У нас остается единственный выход, Дживз. Упакуй мою зубную щётку, и давай умотаем отсюда, пока не поздно.— Слушаюсь, сэр.В этот момент раздался звонок в дверь.— Ха! — сказал я. — Кто-то пришёл.— Да, сэр.— Наверное, дядя Джордж решил вернуться. Я открою, Дживз, а ты иди укладывать чемоданы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73