– Что тебе понятно-то?! – вспылил Николай Иванович. – Я на твоем месте ни хрена бы не понял!
Решив, что младший детектив решает, какой из имеющихся у него жутких галстуков надеть, я отмахнулась.
– Поступай, как знаешь.
– Вечно от тебя ничего не добьешься, – обиделся помощник и положил трубку.
В довершение всего я опрокинула чашку кофе на махровый халат, облилась вареньем и наступила в кошачий туалет.
Корсакова позвонила около девяти, коротко сообщив адрес.
– Во сколько будете, тетенька? Олежек вот спрашивает, – стрекотала она, явно разыгрывая спектакль перед мужем.
– После трех, – ответила я. Перед тем как ехать к Ольге, нужно успеть в «Глаза и уши». Это магазинчик, торгующий специальным оборудованием для частных детективов, охранных структур и просто любопытных граждан.
Стараясь с пользой распорядиться временем в дороге, я старательно репетировала свое появление в доме Корсаковых.
– «Олечка! Как ты выросла!..» Кхм, нет, не так. «Олечка! Сколько лет, сколько зим!..» Нет, тоже не подходит…
По ходу репетиции возникла масса вопросов. Во-первых, тетка Ольги Корсаковой должна, по всей видимости, явиться из тундры, куда ее забросили в младенчестве геологи. Иначе как объяснить тот факт, что «тетушка» абсолютно ничего не знает ни о своей племяннице, ни о ее родителях. Хотя о родителях я кое-что знаю. Может, сразу войти и передать ей привет от папы? Сказать, что он ее обыскался? А вдруг – все же случилась ошибка? «На худой конец, прикинусь немой!» – разозлилась я и стукнула руками по рулевому колесу.
Вскоре мысль о разыгрывании немоты перестала мне казаться такой уж сумасбродной. А если прикинуться глухонемой, то можно рассчитывать, что домашние будут откровенны и в моем присутствии. Подумав еще минуту, я набрала мобильный Корсаковой.
– Алло? – спросила на всякий случай шепотом. – Ольга! Говорить можете?
– Да, – точно таким же шепотом последовал ответ.
– Слушайте, я тут, знаете, подумала… Может быть, мы скажем, что я глухонемая?
В ответ раздалось напряженное сопение.
– Зачем? – раздраженно выдала Корсакова.
– Спрашивать ни о чем не будут, и разговоры опять же слушать удобнее…
– Александра Александровна, я вас убедительно прошу ничего такого не предпринимать, – перешла на официальный тон Ольга. – Приедете, я уже своим рассказала, что вы работали в поликлинике, так что ваша глухонемота будет неуместна. Жду после трех.
И отключилась.
– Ну и пожалуйста, – рассердилась я. – Спросят что-нибудь про то, как Олечка была маленькой, – я им такое выдам!
«Глаза и уши» явно пользовались любовью потребителей. Сразу после открытия внутри было полно народу. Взмыленные продавцы в полосатых жилетках носились туда-сюда с коробочками, проводками, квитанциями.
– Простите…
– Момент! – огрызнулся молодой человек и скрылся за дверью с надписью «Служебное помещение».
– Извините… – я робко обратилась к девушке за прилавком.
– Сейчас! – ответила та, энергично чирикая что-то на товарном чеке.
Ситуация напоминала анекдот: « – Доктор, меня все игнорируют… – Следующий!»
Беспомощно оглядевшись по сторонам, я уставилась в витрины. Ни один из выставленных там приборов не показался знакомым. Сообразив, что без посторонней помощи мне не обойтись, нацелилась на продавца, который вот-вот должен был освободиться. Как только клиент ушел, я решительно двинулась вперед и, состроив стервозную мину, рявкнула:
– Подойдите ко мне!
Молодой человек бросил печальный взгляд на пачку сигарет и страдальчески улыбнулся.
– Чем могу помочь?
После долгих путаных объяснений он набросал на бумажке список и исчез в подсобке. Инструкции – как пользоваться шпионским оборудованием – заняли еще час. В итоге измученный продавец взбунтовался:
– Здесь есть руководства по эксплуатации! Не могу же я их вам подробно пересказывать! Назначение устройств объяснил…
– Ладно, – пробурчала я, стараясь быть спокойной. – Вы кредитные карточки принимаете?
– Да, – с облегчением выдохнул консультант. – Обратитесь в третью кассу.
Если меня спросят, какой из своих недостатков я считаю главным, отвечу: неспособность признать не правоту. Причем это касается всего – работы, личной жизни, общения. Каждый раз, когда требуется сознаться в том, что я чего-то не поняла или была не права, возникает конфликт. Вместо того чтобы извиниться и принять чужую точку зрения, буду упрямо, как известное вьючное животное, настаивать на своем. Вот и сейчас, умом понимаю: надо признаться в неумении обращаться с профессиональной техникой и попросить подробное объяснение, а продолжаю корчить из себя всезнайку. Расплачиваться за это придется дома у Корсаковых.
Город постепенно сменился рядами одно – двухэтажных домиков. Курортный район, «Рублевское шоссе» Санкт-Петербурга. На фоне кривобоких, обшарпанных дач кирпичные коттеджи казались парчовыми заплатками поверх лоскутного одеяла. Дом Корсаковых располагался в одном из «элитных» поселков. За серыми воротами с круглосуточной охраной тянулся бесконечный ряд высоких каменных заборов. Добравшись до нужного дома, я вышла из машины и позвонила. Подвешенная рядом камера глянула на меня, а я помахала рукой невидимому наблюдателю.
Вокруг стояла непривычная для городского жителя тишина. Аромат прелой листвы, сосен, легкий морозец создавали атмосферу необыкновенной свежести. Вдыхая полные легкие кристально чистого воздуха, от счастья я хотела кричать во все горло. Как люди ухитряются испытывать негативные эмоции и угощать друг друга гадостями, живя в такой тиши и благодати?
Ворота с легким рокотом распахнулись, и я въехала внутрь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68