Он сделал так, что черный мрамор и обсидиан привезли с далекого севера, а белый мрамор (для внутренней отделки) прислали из близкого севера, серебро – из Кантрипа, медь и хорошую сталь из кузниц и месторождений Тиренги, стекло с юга, а древесину тика из Дерево-на-Море, находяшимся на далеком северо-западе (эта последняя была прислана в Адриланку на корабле, а только потом перевезена по суше, так как невозможно было перевезти ее через центр страны, по-прежнему находившийся под влиянием Каны). Были выписаны не только материалы, но и строители – Лорд Карвер знал всех лучших ремесленников и специалистов, и потребовал, что Маролан (или, скорее, Телдра) использовал только их, по меньшей мере тогда, когда они освободились от работы над Императорским Дворцом, который также строился в это время.
И несмотря на все это – визг блоков, грохот молотов, выплавку изделий из меди и серебра, создание и возведение строительных лесов (что, как вы понимаете, происходило высоко над землей), Маролан продолжал изучать волшебные искусства – читать, экспериментировать, практиковаться.
Хотя, заметим, во время постройки замки и учебы Маролана вся остальная Империя далеко не стояла на месте, тем не менее для того, чтобы как можно более элегантно развернуть наше историческое плотно, мы отложим рассказ о деталях первого года правления Зарики, и обратим наше внимание на ту благородную персону, чьим именем названа эта история: на Виконта Адриланки.

Шестьдесят Шестая Глава
Как Пиро отправился обратно на Восток, где ему не удалось побыть одному

Пиро скакал на северо-восток от Адриланки, и, нужно сказать, не имел никакого понятия о том, куда он едет. Внутри него все клокотало, и единственная мысль, которая вылетела из этого котла, сводилась к тому, что ему требуется побыть одному. Даже мысль о том, что он может увидеть своего друга Китраана, кого-нибудь другого из своих знакомых, и даже саму Ибронку, странным образом вызвала у него отвращение. Читатель может сказать, что внезапно бросить все и сбежать, было бесчестно по отношению к Ибронке, и автор не может не согласиться с этим; но читатель должен также понимать, что юный Виконт никогда еще не испытывал такого взрыва эмоций, и, из-за отсутствия опыта, оказался побежден своими переживаниями.
Поэтому он продолжал гнать лошадь на восток, пока, наконец, опыт всадника не пробился через ее душевную суматоху и он не осознал, что если не хочет убить свою лошадь, должен бросить поводья.
В этот момент он был уже за городом, в маленькой лесистой долине между двух холмов, где некому было его видеть, и к тому же было уже совершенно темно. Так что он соскочил на землю и некоторое время шел, ведя лошадь на поводу, пока не наткнулся на маленький ручеек, где он вымыл свою лошадь, снял с нее седло, тщательно вычистил ее, и вообще провел много-много времени, ухаживая за нею. Пока он работал, его рассудок постепенно стал спокойнее, и он даже сумел заняться, по меньшей мере в некоторой степени, той странной человеческой деятельностью, которую мы называем «думать».
В первую очередь мысль об Ибронке, звук голоса, то, как она двигается, огонь в ее глазах – все это настолько отчетливо пришло к нему в голову, что он почти почувствовал, что она находится здесь, рядом с ним; но он решительно отбросил эти картины в сторону. «Я приму решение, рано или поздно», сказал он себе. «Но я не в состоянии сделать это сейчас». Он посмотрел вокруг, надеясь на то, что на него, внезапно, нападут бандиты – в нынешнем состоянии духа, решил он, маловероятно, что кто-нибудь сможет справиться с ним, а если он ошибается, даже лучше. Увы, бандиты никогда не появляются там, где их ждут, хотя бы по той очевидной причине, что те, кто так делает, редко занимаются своей профессией достаточно долго.
Спустя какое-то время Пиро встал, вновь оседлал лошадь и повел ее на поводу, пока не наткнулся на маленький кабачок, стоявший в стороне от дороги и почти невидимый, в который он вошел и снял себе комнату на ночь. Некоторое время он размышлял, стоит ли ему как следует напиться и, хотя бы ненадолго, забыть о своих неприятностях, или будет лучше всего вообще обойтись без вина, тем более что денег у него почти не было (за исключением того, что было в карманах его седла), но потом он спустился вниз в общую комнату, где купил бутылку острого и пряного вина.
Взгляд, брошенный на зал, сказал ему, что свободных столиков нет вообще; более того, комната была настолько переполнена посетителями, что большинство из них стояло, разбившись на маленькие группы, громко разговаривавшие между собой – тем не менее ему удалось найти стул в углу, и одним взглядом потребовать от Теклы освободить его.
Усевшись, он вжался спиной в угол, затем одним глотком осушил свой стакан и немедленно наполнил его опять. Второй он выпил более медленно, и огляделся. Казалось, что у всех вокруг на губах была улыбка, а их голоса были радостно оживлены. Тот Текла, чей стул он захватил своим взглядом, почтительно поклонился и, подняв свою кружку, сказал, – Сегодня великий день, разве не так, милорд?
– Как, ты так думаешь? – сказал Пиро.
– О, милорд! Я убежден в этом!
– И что заставляет тебя думать, мой добрый друг?
– Милорд, разве вы не слышали новости?
– Ну, возможно нет. Расскажи мне о них, и после того, как ты это сделаешь, я буду уверен, что знаю их.
Текла, как оказалось, не сумел найти изъян в этой логике, поэтому просто сказал, – Тогда вот: Орб вернулся, и Империя опять существует.
– Ба. Это случилось несколько недель назад.
– Да, слухи были, будьте уверены, некоторые старые бабы настаивали, будто они чувствуют, что Орб вернулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128