Тутмос смотрел, как она уносилась в направлении реки; потом забрался на колесницу и занес кнут над взмыленными лошадьми.
– Продолжаем! Мое копье! Нахт, поставь другую мишень!
Нахт кинулся исполнять приказ Тутмоса, но солдаты, которые собрались посмотреть, его едва слышали. Они неотрывно смотрели на тающее вдали облако пыли.
Остаток дня Тутмос провел в бессильном гневе, который не имел никакого отношения к исходу состязания. Он ненавидел Хатшепсут всеми силами души. В нем все кипело, когда он боролся с Минмосом и положил его на лопатки. Пламя тлело в нем, когда он купался в реке; и вечером, ужиная в собственном пиршественном зале в окружении друзей, он был все еще вне себя от злости. Ее красивое загорелое лицо без конца маячило перед ним, ее низкий дразнящий голос не переставая звенел у него в ушах. Он оттолкнул тарелку и вышел в сад, а она уже там – насмешливая улыбка, тонкая талия, узкие бедра, стоит прямо над ним. Он плюнул на статую и, повернувшись спиной к ее бесстрастному, безразличному лицу, пошел бродить по выложенным камнем дорожкам среди своих деревьев. Ненависть, целый день бурлившая в его жилах, вдруг обернулась страстным, всепожирающим желанием овладеть женщиной, которая правила колесницей как мужчина и могла даровать жизнь или отправить на смерть любого, кого пожелает. Он опустился на землю рядом с клумбой, на которой кивали головками ароматные маки, вырвал один с корнем и принялся рассеянно рвать его на части. Он видел, как покачиваются у нее на бедрах эти смешные коротенькие юбочки, как торчат под тяжелыми золотыми воротниками груди, видел ее глаза, вечно устремленные на него, только на него. Ему было семнадцать. Всю жизнь он ненавидел ее и восхищался ею. Но теперь к этим чувствам примешалось что-то еще, рожденное его недовольством своим положением, которое все время росло, не давало покоя, сводило с ума, и он чувствовал, как в нем зреет что-то новое, наполняясь его собственной кровью вперемешку с лихорадкой, от которой сгорал его отец и которая не пощадила ни Сенмута, ни Хапусенеба, ни тысячи других, кто ходил по одним залам и коридорам с ней. Он отшвырнул измочаленный цветок прочь, подтянул к груди колени и изо всех сил стиснул их руками. Он был в бешенстве, а нежная, тихо колышущаяся трава и неторопливо покачивающиеся ветви деревьев раздражали его еще больше, он не мог понять, как это все вокруг может пребывать в мире, когда он не находит себе места. Он застонал, вспомнив, как мелькнули ее стройные ноги, когда она вскочила на колесницу. Он так и видел длинные выразительные пальцы в тот момент, когда она натягивала перчатки. Он видел ее крупный смеющийся рот – вечно смеющийся над ним.
Он встал и вышел из сада, снова направляясь к берегу реки, где выбрал тропу, тянувшуюся вдоль всех царских владений. Прошел свои ворота, поравнялся с садом своей матери. Но не зашел, а продолжал идти мимо ее причала и ворот. Натолкнулся на группу стражников. Они спросили, кто он, и тут же пропустили. Сам того не желая, он ускорил шаг, потом перешел на бег. Слева замерцали, весело подмигивая ему, огни ее сада, он свернул на широкую аллею и побежал под высокими деревьями. В пиршественный зал он заходить не стал, а сразу срезал угол и побежал налево, к ее частному входу. Телохранитель его величества преградил ему путь.
– Приветствую вас, царевич короны. Прекрасная ночь сегодня. Хотите получить аудиенцию у фараона?
Тутмос кивнул, глядя через плечо стражнику, туда, где серебрился в свете факелов тихий коридор.
– Единый у себя?
– У себя. Можете войти.
Он шагнул в сторону, и Тутмос вошел внутрь, медленно, осторожно ступая по пустым коридорам, но внутри у него все горело, и он улыбался. У громадных двойных дверей, рядом с грубо вытесанной статуей Хатшепсут, он остановился снова. Перед ним встали двое ее телохранителей.
Ее глашатай поднялся со своего места и поклонился ему.
– Приветствую вас, наследник.
– Приветствую тебя, Дуваенене. Великий Гор уже почивает?
– Думаю, что нет, но собирается.
– Я хочу ее видеть. Доложи обо мне.
Дуваенене скользнул в комнату, прикрыв за собой двери, но не до конца. Приветливый луч желтого света лег Тутмосу на ногу. Он услышал приглушенные голоса и ее легкий смех, потом Дуваенене вышел и кивнул страже. Те подняли копья и встали смирно.
– Входите, – сказал глашатай, и Тутмос, пройдя мимо него, оказался в комнате.
Он бывал здесь раньше, но нечасто. Теперь царевич был возбужден, и ему показалось, будто он окунулся в ее духи; мирра словно струилась из ее тела, ложа, занавесей и даже серебряных стен. Далеко в конце комнаты тьма боролась со светом ее ламп, и он заметил черные верхушки деревьев за балконом. Не отходя от дверей, он поглядел на нее. Она стояла у ложа, одетая в ночную сорочку, гладкий белый лен спускался прозрачными складками от плеч до самого пола. Ее голова была непокрыта, и когда она повернулась ему навстречу, ее короткие иссиня-черные волосы, чуть завивающиеся над шеей, сверкнули. Он глянул на столик у ложа, где лежали ее браслеты и шлем, но его взгляд скользнул дальше, к шкатулке из золота и бирюзы, где на мягкой подушке покоились символы царской власти – гриф Нехбета и кобра Буто. Они переливались и дразнили его со своего голубого ложа. Он отвел глаза и поклонился.
Она слегка склонила голову в ответ.
– Вечер добрый, Тутмос! Странное ты выбрал время для аудиенции! Может, ты хочешь, чтобы я оделась и пошла с тобой на ипподром продолжать наше состязание? Придумал, на что еще поспорить?
Вид его ей не понравился. Он был как в бреду, не отрывал от нее глаз. В глубине его зрачков тлело незнакомое пламя, как будто он побывал в храме Бастет и выпил там маковой настойки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174