– Добрый день, лейтенант.
Джед присмотрелся и увидел, что в руках он держал Библию. Значит, действительно проповедник.
– Здравствуйте, преподобный. Вы ведь священник?
– Да. Преподобный Нэйтан Коул из миссии Дуайт.
– Из миссии Дуайт? Но ведь она расположена на полдороге к форту Смит, не так ли? – спросил Джед. – Издалека же вы приехали.
– Да, путь неблизкий. Но с востока прибывает столько караванов, что я просто не имею права сидеть на месте. Приходится выслушивать столько горестных историй. Люди нуждаются в духовной поддержке.
Джед рассмеялся:
– Прошу прощения, преподобный, я вовсе не хочу сказать дурное о религии, но, по-моему, переселенцы сейчас нуждаются не столько в молитвах, сколько в нормальной, не червивой муке, в свежем мясе, в корме для скотины. Вы только посмотрите, каких коров им выдало правительство! Обещали стадо самой лучшей породы, а вместо этого выдали больных и костлявых коров, которые ни на что не годны. Лучше помолитесь за правительственных чиновников, которые хорошо поживились на несчастных индейцах. Эти люди, которых вы здесь видите, прежде всего нуждаются в теплой одежде, в крыше над головой, в уходе за больными. Если они все это получат, тогда поверят и в Бога, и в Библию. – Джед невесело улыбнулся. – Ну вот, я и сам превратился в проповедника. Прошу извинить.
– Ничего. Ваши упреки вполне справедливы.
– Кто я такой, чтобы вас упрекать? Вы уж занимайтесь своей работой, а я своей. Нужно кое с кем попрощаться.
Он направил коня в тот конец лагеря, где, как ему было известно, разбило свои палатки семейство Гордонов.
Элайза, готовившая обед у костра, прикрыла рукой глаза от солнца, чтобы посмотреть, кто это подъехал. Вид у нее был изможденный, под глазами залегли черные круги, грязные волосы спутаны, одежда в лохмотьях. Джед в своем свежем мундире чувствовал себя рядом с ней неловко.
– Лейтенант Пармели! Вы сбрили бороду? Я вас едва узнала. Садитесь, обогрейтесь. Правда, сегодня не так уж холодно. Нам бы такую погоду, пока мы шли через прерию.
– Это уж точно. – Он спешился и осмотрелся по сторонам. Кроме цветной служанки и ее сына – никого.
– А где остальные?
– Уилл и Кипп отправились за пайком. – Элайза помолчала. – А Темпл утром уехала. Они отправились к отцу Клинка. Он переехал сюда больше года назад и построил дом к северу отсюда, на Гранд-Ривер.
– А почему же вы все туда не поехали?
– Клинок и его отец – сторонники партии переселения. Они ведь подписали договор. Жить у них, даже короткий срок… – Элайза запнулась, подыскивая слова.
Для Уилла Гордона это было бы слишком тяжело – после всех утрат и лишений долгого пути. И это не говоря о ненависти, которую питал к «изменникам» Кипп.
– Ничего хорошего из этого не вышло бы, – сказала она.
Джед помолчал, не зная, о чем с ней говорить. Он приехал сюда ради Темпл, а она, оказывается, покинула лагерь. Уехала – и даже не попрощалась.
– Жаль… Жаль, что я не знал… Я хотел пожелать Темпл счастья и удачи.
– Она знает, что вы желаете ей добра.
– Я и сам сегодня уезжаю. Поплыву пароходом. А перед отъездом хотел со всеми вами попрощаться.
Так-то оно так, но без Темпл ему тут делать было нечего.
– Я передам остальным ваши слова. Уилл расстроится, что вы его не застали. Ведь вы наш друг. Спасибо вам, Джед.
– Удачи вам.
Джед сел на лошадь и отправился в обратную дорогу.
Всю дорогу Джед твердил себе, что так оно и к лучшему. Все кончено. Темпл сделала свой выбор. У него в кармане лежало письмо от Сесилии, написанное еще до Рождества. Джед получил его, приехав в форт. Невеста предлагала устроить свадьбу весной. Почему бы и нет, с мрачной решительностью подумал он.
Элайза положила выстиранную рубашку Уилла на одеяло просушиться и увидела, что рукав разорван. Тяжело вздохнула, рассмотрела прореху. Наверно, можно будет сделать заплату из юбки. Юбка все равно вся в лохмотьях, и носить ее уже нельзя.
– Мисс Элайза, – позвал ее Шадрач.
– Ну что там еще?
Она была раздражена, чувствовала себя бесконечно усталой и одинокой. А ведь Темпл уехала всего несколько часов назад. Времени соскучиться вроде бы не было, но без Темпл стало так пусто и тихо. Без Клинка, без маленького Элиджи, без Дье, без Фиби.
– Всадник едет, – сказал Шадрач.
– Сейчас выйду.
Элайза свернула рубашку и вышла наружу из палатки – должно быть, кто-нибудь приехал к Уиллу. Руки ныли после стирки, все тело болело. Вздохнув, Элайза без всякого интереса взглянула на всадника.
– Здравствуйте, – сказал он. – Вы говорите по-английски?
Элайза, нахмурившись, кивнула. Голос вроде бы знакомый. Или это ей мерещится?
Солнце находилась у всадника за спиной, поэтому лица не было видно. Он спешился и представился:
– Я преподобный Коул из миссии Дуайт.
– Нэйтан! – потрясенно воскликнула она и шагнула вперед. – Нэйтан, это вы?
В просторном пальто миссионер преобразился до неузнаваемости. А где его соломенные волосы? Должно быть, под шляпой.
– Нэйтан Коул, это вы? – повторила она.
– Да. – Он недоуменно прищурился. – Извините, разве мы знакомы? Элайза! – ахнул он.
– Да, это я. Она с трудом подавила приступ нервного смеха. Можно себе представить, как она выглядит: грязные растрепанные волосы, драное платье, плечи прикрыты одеялом, кожа красная, обветренная, круги под глазами, а как тоща – кожа да кости!
– Должно быть, я мало похожа на ту Элайзу, которую вы знавали, и тем не менее это я.
– Но как, почему? – Нэйтан смотрел во все глаза, все никак не мог опомниться. – Что вы здесь делаете? Я был уверен, что вы вернулись в Новую Англию. Какими судьбами?
– Я приехала с Гордонами, – ответила Элайза, чувствуя, что сейчас разревется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94