кто такой этот Гарсиа? Что он там вынюхивает в графстве Броуорд? Еще не хватало нам проблем со службой шерифа!– Хочешь – верь, хочешь – не верь, – ответил Баумэн, – но у этого начальника из управления все получилось очень складно. Он говорит, что был близким другом пропавшего адвоката. Мол, они познакомились на каком-то мероприятии по сбору средств на предвыборную кампанию Дукакиса. И вот теперь, мол, он ни в какую не верит, что этот... как его?– Мордекай.– Ага. Что Мордекай сгреб чужие деньги и рванул с ними на острова.Гарсиа засмеялся.– Что ж, и правда очень умно. Перевел все в личный план. Вроде как беспокоится о своем приятеле.– Вот-вот. И, мол, он будет нам бесконечно признателен за любую информацию о нем. И, естественно, сохранит ее в тайне.Загудел телефон, и, пока Гарсиа разливал по чашкам остатки кофе, Баумэн поднял трубку. Ему сообщали, что полицейский в форме службы дорожного движения только что застрелил взломщика после недолгой погони за ним по Палметто-экспрессуэй. Баумэн записал координаты и сказал, что выезжает немедленно. Положив трубку, он крепко выругался: убитый взломщик был голубым, а значит, местные телестанции непременно раздуют скандал.– За все годы службы, – немного отведя душу, проговорил лейтенант, – мне ни разу не приходилось стрелять в парня, одетого в платье для коктейля с вырезом до самой задницы. А тебе, Эл?– Все в мире меняется, Уильям. – Гарсиа приветственным жестом поднял свою чашку, как поднимают бокал, произнеся тост.Билли Баумэн откинулся в кресле и положил на стол свои огромные ноги, обутые в кроссовки «Рибок».– Насчет этого адвоката, Эл. Значит, ты считаешь, что его тоже убрали?– Скорее всего.– И сбросили куда-нибудь, как того, другого – твоего «топляка».– Да. Только никому не известно, куда именно.– Эверглейдс подходит для таких дел – лучше не придумаешь, – сказал Билли Баумэн. – Какого черта тащиться в какую-то Монтану, когда тут у нас под рукой Эверглейдс? Ведь здесь, черт побери, мертвечина разлагается быстрее, чем где бы то ни было в стране. Это факт, Эл.– Уж не хочешь ли ты сказать, что для этого проводили специальные исследования?– Вот-вот. Майами в этом смысле бьет все рекорды. Из-за жары.– Правда? – Гарсиа задумался. – А я полагал, что из-за повышенной влажности.– Это другой вопрос. Главное – что им не было смысла устраивать всю эту заварушку в Монтане.– Нет, смысл был: ведь все считали, что он уехал в отпуск. Киллиан же любил ловить форель, помнишь? А этого чертова адвоката – кто знает, куда дели? Небось, зарыли в ближайшей канаве.Несколько секунд лейтенант молчал. Потом сказал:– Эл, но ты ведь не можешь просто пойти и сцапать чертова конгрессмена.– Знаю.– Если только не застукаешь его прямо на месте преступления. А лучше всего было бы заснять все на видео.– Знаю, Билл.– А где тот слайд? Просто любопытно взглянуть.Гарсиа не ответил на вопрос. Баумэн был парень с мозгами, и он должен был сам быстро сообразить, что к чему. И он действительно сообразил быстро: ему хватило одиннадцати секунд.– Ты прав, – сказал он. – Я не хочу ничего знать об этом.– Скажи шефу, что у нас нет никаких дел в графстве Броуорд, связанных с исчезновением адвокатов.– А ты просто разыскиваешь там кусочек Франсиско Гойо.– Вот именно, – подтвердил Гарсиа.– И нам очень жаль, что мы не можем ничем помочь.– Ужасно жаль, – поддакнул Гарсиа.– И вся эта информация пойдет прямиком к Молдовски?– А куда же еще?– А что дальше, Эл? Нашей жизни хватит на то, чтобы довести это дело до конца – то есть засадить этого конгрессмена?Гарсиа потер подбородок.– Откровенно говоря, у меня нет ни единого доказательства. Но зато имеются кое-какие изящные теории.Эл Гарсиа нравился Бауману, потому что был отличным детективом и не страдал честолюбием, заставляющим многих всеми правдами и неправдами прокладывать себе путь наверх. Самому Баумэну всегда хотелось выбиться в начальники, а имея таких подчиненных, как Гарсиа, нетрудно заслужить блестящую репутацию у вышестоящих. Поэтому в интересах Баумэна было, чтобы Гарсиа спокойно и плодотворно работал, чтобы ему не мешали делать это и не докучали разной чепухой. Гарсиа обожал крутые ситуации, сложную и тонкую игру, и лейтенант обычно шел ему навстречу. Но на сей раз...– Как там обстоят дела с юрисдикцией? – спросил Баумэн.– Хреново, – отозвался Гарсиа. – Дилбек проживает в графстве Дейд. Молдовски тоже.– А преступления совершаются без учета юрисдикции, верно? – Баумэн снова хрустнул костяшками пальцев. – Ты отрастишь на меня зуб, Эл, если я скажу, что тебе придется вести игру на свой страх и риск?– Ты был бы просто ненормальным, если бы не сказал этого. Мне в ближайшее время может прийтись довольно круто.– Но все-таки, Эл, как друг я хочу сказать еще вот что: я буду очень рад, если тебе удастся расплести это дело.– Это сложно, Билли. Да и вряд ли получится скоро.– Понимаю. Но в известной степени это касается меня лично. Я ведь голосовал за этого ублюдка.– Врешь! – Эл Гарсиа не верил своим ушам: Билли Баумэн – член демократической партии!Лейтенант убрал ноги со стола.– Помню, ты когда-то сказал мне...– Что мир – это сточная канава, а мы все – дерьмо, которое в ней плавает.– Да. Это очень воодушевляет. Удивляюсь, как это Холлмарк не откупил у тебя копирайт на этот афоризм.– Время от времени все кидаются афоризмами, – пожал плечами Гарсиа.– А знаешь, что самое печальное, Эл? Я начинаю думать, что ты прав. Я начинаю думать, что все безнадежно.– Разумеется, все безнадежно, – подтвердил Гарсиа. – Только не давай этой мысли слишком уж глубоко забираться в твои мозги.– Я и правда чувствую себя куском дерьма, Эл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154