в обеих записях четко прослушивались ее слова, адресованные бывшему мужу:– Где моя дочь, сукин ты сын?Эрин не хотелось уходить с работы, однако зла на ФБР она не держала. Она понимала, что иного выхода просто не было. Никому не светит оказаться замужем за профессиональным уголовником, а она к тому же являлась служащей ФБР. Расстроенный ее уходом агент Клири дал ей рекомендательное письмо (напечатанное на бланке ФБР и озаглавленное «Всем, кого это может заинтересовать»), в котором отзывался о профессиональных и человеческих качествах миссис Эрин Грант исключительно в превосходной степени. Делая это, агент Клири, пожалуй, несколько превысил свои полномочия, однако, когда Эрин пришла наниматься на работу в «И хочется, и можется», рекомендации оказались не нужны.– Расстегните-ка кофточку, – сказал мистер Орли, оценивающе оглядев фигуру Эрин. – Что ж, отлично. Когда ты можешь приступить?У Эрин не хватило духу честно сказать агенту Клири, куда она устроилась.По иронии судьбы, уголовное дело против Дэррелла Гранта вскоре замяли, поскольку он согласился стать тайным информатором службы шерифа. Дэррелл начал с того, что помог изловить трех своих дружков-сообщников, за что получил в награду кристально чистое прошлое: для этого оказалось достаточно одного-единственного тыка шерифского пальца в кнопку «DELETE» компьютера, содержащего в памяти данные на уголовников. Уничтожение досье Дэррелла Гранта являлось деянием абсолютно противозаконным, но вовсе не беспрецедентным: в случае чего, его исполнители всегда могли сослаться на то, что где-то что-то сработало не так, как надо. Это частенько случалось именно с «уголовными» компьютерами.В разгар битвы за опеку над Анджелой Эрин вдруг обнаружила, что противником ее является не образцовый гражданин Дэррелл Грант, а его новые покровители – детективы, по наивности своей полагавшие, что он честно работает на них. На какой бы день ни назначалось новое рассмотрение дела, они всякий раз устраивали так, чтобы Дэррелла, якобы занятого выполнением очередного секретного задания, не оказалось в городе, и представляли пачки доводов в пользу того, что именно в этот день он должен был отсутствовать. Когда же – изредка – Дэррелл все же удостаивал суд своим посещением, не находилось никого, кто пожелал бы выступить свидетелем по поводу его преступных деяний. Казалось, информация об этих последних испарилась из папки с бумагами по делу «Грант против Гранта» точно так же, как и из памяти компьютера. Когда на суде Эрин заговорила о склонности Дэррелла Гранта к совершению преступлений, оказалось, что подкрепить свои слова ей нечем, и судья холодно заявил, что не видит причин принимать их во внимание.Подавленная неудачей, обескураженная, Эрин тем не менее не собиралась сдаваться. Она твердо решила, что будет судиться с Дэрреллом столько, сколько понадобится, вплоть до самых высоких инстанций. Живя с ним, Анджела постоянно подвергалась опасности – не потому, что отец жестоко обращался с ней, а потому, что отцом Дэррелл был просто никудышным. Случись что с ним (а это рано или поздно должно было произойти), дочурка Эрин оказалась бы вверена опеке властей штата Флорида, который отнюдь не славился своей заботой о детях.Нет, Анджи никогда не будет приютским ребенком. Она, Эрин, не допустит этого. Ради спасения своей девочки она пойдет на все. И похищение бумаг из кухонного стола Риты Грант – это самое малое из того, на что она готова.Эрин поставила кассету Джимми Баффетта, легла на кровать и углубилась в изучение выкраденных документов. На ней были джинсы с обрезанными штанинами и пестрая гавайская рубашка, веки подкрашены тенями цвета электрик, волосы стянуты «хвостиком», запрятанным под розовую бейсбольную кепку. Эрин болтала в воздухе босыми ногами в такт музыке, и будущее виделось ей гораздо менее мрачным.Большинство бумаг Риты не представляло для Эрин никакого интереса: счет за электричество, напоминание о приближении срока продления подписки на журнал «Пентхауз», жалостное письмо от еще одного чокнутого отпрыска семьи Грант – младшего брата Дэррелла (который, симулируя шизофрению, умудрился устроиться на бесплатные харчи в государственную больницу в Чаттахучи, а теперь вот плакался, что соскучился по дому и родным), и извещение о приеме в Национальную ассоциацию стрелков, куда долго и старательно рвались Рита и Альберто.Единственное, что интересовало Эрин, – это счет за телефон. Даже не имея опыта работы в ФБР, которым обладала она, было нетрудно определить, какие из указанных в нем переговоров являются междугородными, и по их коду точно вычислить нынешнее место жительства Дэррелла. Он удрал недалеко: Эрин насчитала семь звонков с одного и того же номера в Дирфидд-Бич. Что ж, все логично: в Дирфилд-Бич полным-полно пенсионеров, а где пенсионеры, там и инвалидные коляски.Эрин выключила музыку и взялась за телефон. Дрожащей – не из-за нервов, а от ярости – рукой она набрала номер. Дэррелл поднял трубку, после шестого гудка. Эрин умела изменять голос. Приглушив его и по-старушечьи покряхтывая, она сообщила, что является представительницей общества Святого Витта и занимается сбором пожертвований для бездомных и неимущих.– Что за пожертвования? – поинтересовался Дэррелл.– О, это может быть все, что угодно! Все, чем вы можете и пожелаете поделиться с этими несчастными: продукты, одежда, медицинское оборудование.– Как насчет инвалидных кресел? – спросил Дэррелл.Эрин мгновенно помедлила с ответом, изо всех сил вслушиваясь – не прозвучит ли где-то там, в глубине неизвестного ей жилища, детский голосок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154