Встала на колени около постели и, взяв его вялую руку, стала покрывать ее поцелуями.
– Оставьте меня, – велела Елизавета Кэт и сопровождающим дамам. – Я останусь наедине с милордом. – И когда все ушли, спросила: – Мои самые дорогие Глаза, что мучает вас, мой милый Робин?
Он прошептал:
– Ваше величество, как вы добры, что приехали сюда, чтобы осветить мой уход.
– Не говорите так. Этого не будет. Я не допущу этого. За вами будут ухаживать, и ваше здоровье вернется. Я сама буду выхаживать вас.
– Я, ваш смиренный слуга, призвал вас…
– Плоть господня! – воскликнула она. – Смиренный слуга, вот уж действительно! Вы мой Роберт, разве не так? Были времена, когда я казалась смиренной слугой.
– Дражайшая леди, я не должен зря терять времени, которое мне осталось. Я должен поговорить с вами. Существует заговор, и я не считаю самого себя невиновным. Я верил, что, если Норфолк женится на Марии, это послужит на благо Англии. Дражайшая, я опасался, что ваша жизнь будет под угрозой, пока не решен вопрос о преемничестве.
– Мы покончили с преемничеством. Этот призрак вас преследует?
– Нет, это не так. Теперь я боюсь, что ваше величество в опасности. Боюсь, что Норфолк строит тайные планы вместе с королевой шотландцев. В этом замешаны многие ваши лорды… так же, как был замешан и я. Они не замышляли измены. Они боятся, что ваше величество в опасности. В их планы входило всего лишь вернуть Марию в Шотландию с добрым другом Англии в качестве ее мужа и удовлетворить Францию и Испанию, объявив Марию вашей преемницей.
– Понимаю, понимаю, – кивнула она.
– Значит, я прощен за ту роль, которую сыграл в этом, хотя и думал лишь о безопасности дражайшей миледи? Значит, я могу умереть счастливым?
Елизавета наклонилась над ним и поцеловала:
– Если есть что прощать вам, мой милый, это прощено.
– Теперь я умру счастливым.
– Вы не сделаете ничего подобного! Он устало улыбнулся ей:
– Я знаю, дорогая львица, что в вашем присутствии запрещено говорить о смерти. И снова умоляю вас о прощении. Вы сильная. Вы не терпите смерть. Вы бессмертны.
– Перестаньте! – рассердилась она, причмокнув губами. – Мы собираемся поставить вас на ноги. Я лично об этом позабочусь.
Потом королева позвала своих дам, потребовала новое лекарство своего врача, которое должно излечить милорда Лестера, а ему приказала выздоравливать.
– Похоже, – заметила Кэт, – он уже выздоровел чудесным образом. Уже снова стал похож на себя.
– Присутствие ее величества у моей постели возвращает мне больше здоровья, чем любой эликсир, – пробормотал Роберт.
Елизавета занялась его здоровьем, но тем временем послала гонца к Норфолку, приказывая ему явиться ко двору.
Норфолк был отправлен в Тауэр.
Министры королевы придерживались мнения, что Норфолк верен ей, но его ввели в заблуждение, а потому его можно освободить, предупредив не баловаться больше делами, пахнувшими изменой.
Но королева настояла, что следует немного подождать, оставив пленника в заключении.
У Норфолка было много друзей при дворе, и некоторые из них тайком передавали ему записки, спрятанные в винных бутылках. Этот трюк раскрыли, и Елизавета, заявив, что Норфолк виновен в измене, призвала к себе Сесила.
– Ну, мастер Сесил, – сказала она, – у нас есть доказательства его измены.
– Какие же, мадам? – спросил тот.
– Письма, которые ему пересылали в бутылках. Что может быть лучшим доказательством?
– Но они не доказывают ничего, кроме того, что он получал записки в бутылках, ваше величество.
Королева только сверкнула глазами.
– Мадам, я пришлю вам статут Эдуарда III, в котором четко изложено, что является и что не является государственной изменой.
– Значит, вы все за то, чтобы выпустить Норфолка, и пусть он устраивает заговоры для моего свержения?
– Почему бы не женить Норфолка на ком-нибудь другом, ваше величество? Это будет наилучший способ положить конец планам его брака с Марией.
Елизавета улыбнулась Сесилу. Она доверяла ему. Его мозги работали в том же направлении, что и ее собственные.
– Я думаю, сэр Дух, это очень хороший план.
Но когда Сесил выходил, явился гонец, привезший новости, что на всем Севере Англии колокола звонят наоборот. Народ Севера, эти убежденные католики, которые восстали против ее отца в Паломничестве Милости, теперь были готовы восстать опять; и они смотрели на Марию, королеву Шотландии, как на своего вождя. Королева пришла в ужас. Войны она опасалась больше всего на свете; а тут война в ее собственной стране, самая ненавистная из всех войн – гражданская война.
Сесил сказал:
– Они постараются добраться до Марии, и первое, что мы должны сделать, это увезти ее из Тербери. Я немедленно пошлю туда людей. Мы должны со всей возможной быстротой перевезти ее в Ковентри.
Королева кивнула в знак одобрения.
Гражданская война! Ее собственный народ восстал против нее. Эта мысль привела ее в невероятно подавленное состояние, пока гнев не вытеснил эти чувства. И причиной этому Мария. Где бы она пи находилась, там всегда начинались неприятности. Королева Шотландии была ее ненавистной соперницей, которую Елизавета жаждала умертвить, но ради королевского достоинства – этого божественного права королей – не осмеливалась этого сделать.
Мятеж подавили быстро. Бедные простые люди из деревушек и деревень болтались на виселицах, чтобы все видели, что случается с теми, кто осмеливается бунтовать против королевы.
Люди говорили: «В гневе она так же страшна, как ее отец».
Шестьсот человек, последовавших за своими вождями, теперь болтались на виселицах. Север погрузился в скорбь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106