Его лицо выражало дикую смесь страха и облегчения.
– ЭТО уже начало действовать, – сказала Дейрдра. – Оно убивает в нём волю к жизни.
Артур растерянно посмотрел на Джону, затем на меня, затем на Дейрдру. В его глазах была мука.
– Неужели нельзя ничего сделать?
Мы с Дейрдрой переглянулись, подумав об одном и том же. Я беспомощно пожала плечами.
– Я не могу, – произнесла Дейрдра с виноватым видом, будто признаваясь в том, что не выполнила домашнего задания. – И никто из нас не может. Это под силу только Источнику.
– Ты хочешь сказать…
– Да, папа. Джону может излечить только Источник.
Вслед за этими словами наступила немая сцена. Джона сидел на полу с закрытыми глазами, безучастно ожидая окончательного приговора. Артур задумчиво смотрел на него. Пенелопа, крепко сжав руку Артура, смотрела на Дейрдру. Дионис и Амадис обменивались быстрыми взглядами; со стороны могло показаться, что они строят друг другу рожи, тогда как на самом деле они вели спор – скорее всего, о том, стоит ли им вмешиваться.
– Ар… – начал было Морган, но я тут же мысленно заткнула ему пасть. Я умею это делать.
– МОЛЧИ, ДУБИНА! НЕ ДЕЛАЙ ГЛУПОСТЕЙ. ТЫ НИКАК НЕ ПОВЛИЯЕШЬ НА РЕШЕНИЕ АРТУРА, ТОЛЬКО СЕБЕ НАВРЕДИШЬ.
– НО…
– ЕСЛИ ОН НЕ ПУСТИТ ДЖОНУ К ИСТОЧНИКУ, ТО ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ЕГО СМЕРТЬ ВОЗЛОЖИТ НА ТЕБЯ. ОН СДЕЛАЕТ ТЕБЯ КОЗЛОМ ОТПУЩЕНИЯ И НИКОГДА НЕ ПРОСТИТ ТЕБЕ ТВОЕГО СОВЕТА. ТАК ЧТО ЛУЧШЕ ПОМАЛКИВАЙ И ЖДИ.
Морган вздохнул.
– ЛАДНО. АРГУМЕНТ УБЕДИТЕЛЬНЫЙ. Я МОЛЧУ.
Спустя несколько минут Артур перевёл взгляд на Дейрдру. Было ясно, что он принял решение, и ясно – какое.
– Дочка, ты Хозяйка Источника. Я ПРОШУ тебя.
Она покачала головой.
– Не нужно просить меня, папа. Ведь Джона – мой брат. Он вовсе не злой человек, просто им управляла злая сила. Она отняла у него человечность, заставила совершать плохие поступки, но в глубине души он хороший челове к… хоть и озлобленный.
– Это моя вина, – сказал Артур. – Теперь настал час искупления. Пришло время собирать камни… – Он сделал глубокую паузу, затем повторил:
– Камни… Да, камни.
– Что ты имеешь в виду? – спросила я, впрочем, уже догадываясь, о чём он говорит.
Дейрдра повернулась ко мне и объяснила:
– Папа хочет сказать, что нам не обойтись без Ключей… тетя Бренда, ведь так? Я не смогла снять защиту. Это плохая, не правильная защита, но она очень сильная. Пока что я не могу с ней справиться. Я даже не представляю, что нужно делать, чтобы снять её. Папа говорит, что я должна ещё многому научиться.
– Но на это у нас нет времени, – отозвалась молчавшая до сих пор Пенелопа. – Придётся воспользоваться Ключами. Отец, камни у тебя?
Артур ошеломлённо уставился на неё.
– Пенни, доченька! Это невозможно. Только не ты.
– Да? А кто же?
– Ну… кого-нибудь найдём…
– И взвалим на его… то есть ЕЁ плечи такую ношу? – Она решительно покачала головой. – Нет, отец, это НАШЕ, семейное дело, и было бы аморально вмешивать в него других, пусть даже близких нам людей.
– Но последствия… – робко возразил Артур.
– Насколько я понимаю, – заметила Пенелопа, – они грозят не мне, а Джоне. Что ж, пусть это будет его крест, часть его платы за содеянное.
Артур вопрошающе посмотрел на меня.
– А ты что думаешь, сестричка?
– Я думаю, Пенни права, – неохотно ответила я. – К тому же у нас нет времени искать Отворяющего на стороне. Если вы хотите спасти Джону, поторопитесь. Пустота убивает его.
Наконец Джона соизволил подать признаки жизни.
– Меня убивает… – еле слышно прошептал он. – Убивает ваше милосердие…

Taken: , 1 ГЛАВА 10.
АРТУР

Я страшно не люблю, когда меня будят по утрам, но именно так обычно и происходит. Власть – не мёд, а быть главой Дома – сущая каторга; государственные заботы не дают покоя ни ночью, ни днём. К счастью, за десять лет нашего с Даной медового месяца я накопил достаточно сил, чтобы теперь безропотно нести тяжкое бремя ответственности, но все эти утренние (а тем более – ночные) вызовы по-прежнему раздражали меня. Мой Дом был ещё слишком молод, мои подданные по старой привычке дорожили каждой минутой своей жизни, упорно не желая понять, что время не волк и в лес не убежит. Они без зазрения совести тревожили меня по всяким пустякам, и я уже устал вдалбливать им в головы, что сон для Властелина – дело священное. Вместе с тем я не решался блокировать на ночь свой Самоцвет – а вдруг действительно произойдёт что-нибудь экстраординарное, требующее немедленного вмешательства, – поэтому, в целях экономии нервов, соорудил в стене нашей с Даной спальни крохотную нишу. Когда меня будили, настаивая на немедленной аудиенции, я в большинстве случаев не посылал просителя ко всем чертям, а соглашался на встречу и быстренько мотал в Безвременье, где и отсыпался всласть. При этом я не беспокоил Дейрдру (мою дочь); она моментально определяла личность посетителя и не тревожилась понапрасну.
Кстати, о птичках. На этот раз меня разбудила именно Дейрдра.
– Да, доченька, – спросонья отозвался я.
– Извини, папа, что…
– Ладно, – ответил я, зевая. – У тебя что-то важное.
– ОЧЕНЬ ВАЖНОЕ. Я только что узнала одну вещь…
– Какую?
– Ну… – Чувствовалось, что она была взволнована. – Лучше нам встретиться и поговорить.
Я вздохнул.
– Хорошо. Сейчас я встану, оденусь и мы встретимся в Безвременье. Договорились?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109