– Полагаю, они зря потратят время. Линли рассеянно потрогал коробочку со слайдами.– Вероятность все же есть, но я надеюсь, что она не подтвердится: для расследования будет гораздо полезнее, если эти волокна попали в волосы мальчика, когда его где-то держали взаперти. Его, несомненно, прятали где-то в школе, Сент-Джеймс. Патологоанатом установил время смерти между полуночью и четырьмя часами утра субботы. Остается двенадцать часов с того момента, как Мэттью исчез в пятницу после ланча, и до его смерти. Он оставался на территории школы. Эти волокна подскажут нам, где именно. Кроме того, – тут Линли перелистнул страницу отчета и указал пальцем на следующий раздел, – на ягодицах мальчика, на лопатках, на правой руке и под двумя ногтями найдены остатки какого-то вещества. Сейчас они проводят спектральный анализ для точности, но под микроскопом это выглядит как следы одного и того же вещества.– Опять же из того помещения, где его держали?– Вполне логичное предположение, разве нет.– По крайней мере, перспективное. Ты работаешь в этом направлении, Томми?– Да, и кое-что уже нашел. – Линли сообщил о кассете.Сент-Джеймс выслушал его рассказ, не перебивая, не меняясь в лице, однако, когда Линли закончил, его собеседник отвернулся и принялся излишне внимательно рассматривать полку, где толпились флаконы с химикатами и всевозможные колбы, пузырьки, бюретки.– Я-то думал, в школах уже покончено с этим, – вздохнул он.– Они стараются искоренить это. Это серьезное нарушение устава, и карается оно исключением. – Помолчав, Линли добавил:– В Бредгар Чэмберс преподает Джон Корнтел. Помнишь его по Итону?– Он получал королевскую стипендию в области классической филологии. За ним всегда хвостом тянулся десяток восторженных малышей из третьего класса. Разве его можно забыть? – Сент-Джеймс снова взялся за отчет и, нахмурившись, спросил: – А какое отношение к этому делу имеет Корнтел? Или ты его подозреваешь, Томми?– Если причиной гибели Мэттью Уотли стала кассета, то с Корнтелом это никак не связано.Сент-Джеймс услышал нотку сомнения в голове Линли и решил сыграть в адвоката дьявола.– А разумно ли предполагать, будто мотивом для убийства могла послужить эта запись?Если б эта кассета попала в руки директора, последовало бы исключение виновного. Для ученика вьщускного класса это означало бы лишиться шанса на хорошее образование, лишиться права поступить в университет. Это ставило под угрозу все его будущее. Юноша, преисполненный честолюбивых помыслов, мог бы в таком случае пойти и на убийство.– Да, возможно, – признал Сент-Джеймс.– Ты считаешь, что с помощью кассеты Мэттью шантажировал кого-то из старших ребят, так? Ты считаешь, что запись была сделана в спальне, а виновный– кто-то из старшеклассников, из младшего или старшего шестого класса. А ты не рассматриваешь возможность, что запись сделана в другом месте, там, куда этого паренька– Гарри, кажется? – уводили на расправу? Возможно, это было какое-то постоянное, заранее известное место.– На кассете слышны и другие голоса, голоса детей, сверстников Гарри. Очевидно, это должна быть спальня.– Вероятно. Но ведь при этой процедуре могли присутствовать и другие жертвы, кроме Гарри. Судя по их крикам, это тоже потенциальные жертвы, верно? – Линли признал правоту Сент-Джеймса, и тот продолжал: – Следовательно, вполне можно предположить, что убийцей Мэттью был какой-то другой человек, не старшеклассник, а кто-то из взрослых?– Едва ли.– Ты отвергаешь саму мысль об этом, – указал ему Сент-Джеймс, – отвергаешь потому, что с этим не мирится твое нравственное чувство. Однако любое преступление противоречит нравственному чувству, Томми, не так ли? Почему ты отодвигаешь Корнтела на второй план? Какова его роль в этом деле?– Он заведующий пансионом, где жил Мэттью.– И где же он был, когда Мэттью исчез?– Он был с женщиной.– С полуночи до четырех утра?– Нет. Не в эти часы. – Линли предпочитал не вспоминать интонацию, с какой его школьный товарищ описывал внешность Мэттью Уотли, явившись в воскресенье в Скотленд-Ярд, как живо и подробно передавал необычайную прелесть и привлекательность мальчика. Более всего Линли хотел вычеркнуть из своей памяти мысль о сексуальной неопытности Корнтела. Известно ведь, как подозрительны с точки зрения «нормальных людей» те, кто ухитряются сохранить невинность до тридцатипятилетнего возраста.– Все дело в Итоне, Томми? Старая дружба? Поэтому ты заведомо готов верить в его непричастность?Итон. Старая дружба. Нет таких вещей, как Итон и старая дружба, – им не место в расследовании.– Просто мне кажется логичным разобраться в версии с кассетой, посмотреть, куда она нас приведет.– А если она заведет в тупик? Линли устало усмехнулся:– Это будет не первый тупик в нашем расследовании.
Не стоит ехать в Аргентину, Барби, – произнесла миссис Хейверс. В одной руке ее были маленькие ножницы, предназначенные для детишек, с притуплённым острием и лезвиями, способными разрезать разве что оттаявшее масло. В другой руке она держала полуразорванный, весь в пятнах проспект турфирмы, помахивая им, точно знаменем. – Помнишь эту песню, милочка? Что-то насчет Аргентины, и еще там «слезы». Вот я и подумала, что там слишком грустно, слишком печально. Все эти слезы… И я решила: как насчет Перу? Что скажешь, дорогая?Барбара запихала мокрый зонтик в старую, полуразвалившуюся плетеную корзину у двери и стянула с плеч пальто. В доме чересчур жарко, отметила она. Пахнет влажной шерстью, и, похоже, какая-то вещь лежит слишком близко к огню. Барбара посмотрела в сторону гостиной– не оттуда ли доносится эта удушливая вонь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142