- А мне до других дела нет, - отрезал Пыпин. - Вот я и проник на корабль под маской Себялюбца. Все будут искать хулигана. А я - Себялюбец! И еще и Циник! И отъявленный Индивидуалист!
Он потряс меня столь откровенным признанием. Я знал, что за моим вторым "я" числится масса недостатков. Но чтобы он ими гордился, этого я от него никак не ждал.
- Я знаю, - пробурчал Пыпин, - это ты специально отличницу привел. Думаешь, я не узнал? Это она спит в вертолете. Сам-то управиться не можешь, вот и в помощь привел.
- Ох, Пыпин, Пыпин! - сказал я с упреком.
- А ты бы помалкивал!.. Сам бросил меня... тогда на пирсе... как сироту, сварливо напомнил Пыпин.
- Одна-единственная ошибка. Нельзя же за нее все время корить, - прошептал я, краснея.
- А я буду! Мне это выгодно, - отрезал Пыпин.
Мы уже несколько минут рыскали по космосу в поисках питья. Однако первое время нам попадались только отдельные молекулы воды. Я ловил их сачком, высунувшись из люка, и складывал в посуду. Молекул было так мало, что нам еле удалось набрать небольшой стакан. Да в тот, стоило нам отвернуться, сейчас же выпил себялюбивый хулиган.
Но главной целью нашей охоты была комета, вернее, ее хвост, собранный из кусков льда. И искать редкое космическое тело предстояло мне, потому что никто из пришельцев ни за что бы не признался, что первым увидел комету. Поэтому я зорко всматривался в скопище звезд, надеясь только на себя. И в конце концов мое старание было вознаграждено. Совершенно неожиданно почти перед нашим носом появилась комета.
Это был отличный экземпляр, украшенный длинным роскошным хвостом. Комета выскочила из созвездия Пегаса и прытко бросилась к созвездию Ящерицы.
- Я! Я, так и быть, первым вижу комету! Держите ее! - закричал я что было мочи.
Теперь пришельцы не боялись признаться, что тоже видят комету. Командир развернул корабль и, прибавив газу, направил его вдогонку за небесной бегуньей.
Но комета оказалась на редкость резвой. Расстояние между нами, вместо того чтобы сокращаться, катастрофически росло, хотя командир выжимал из "Скромняги" все силы. И вскоре мы поняли, что еще минута - и наша дичь исчезнет в созвездии Ящерицы.
И тут меня осенило. Не то чтоб осенило, просто я вспомнил, что комета все время носится по своей орбите, словно собачка, посаженная на цепь. И, выйдя в скафандре в открытый космос, нащупал эту невидимую цепь. После этого мы, взявшись за нее сообща всем экипажем, подтянули космическую красавицу к себе.
Пойманная комета затрепетала, забилась серебристым ледяным хвостом, подняла столб блестящей пыли. Один кусок ее хвоста казался особенно привлекательным. Он был размером с огромный айсберг и, как айсберг, сверкал при свете звезд.
- Пустите первым меня! Я, чур, без очереди! - закричал Пыпин, бросаясь к выходному люку.
Он нахлобучил наспех скафандр и, растолкав экипаж, выскочил из корабля на айсберг.
Ноги Пыпина разъезжались на льду, он хлопнулся на живот и раскинул руки, желая обнять всю необъятную глыбу льда.
- Она моя! Вся моя! Я ее никому не отдам! - закричал Пыпин и попытался лизнуть айсберг сквозь стекло гермошлема.
Я набросил точно такой же скафандр, занес правую ногу за порог звездолета, и тут у меня мелькнула пронзительная мысль: а не избавиться ли от Пыпина раз и навсегда, оставив на льдине? Комета умчит его на своем хвосте в самые дальние дали, и мне не придется краснеть за допущенную когда-то ошибку.
Искушение было велико. Я представил, как мое второе, нехорошее "я" летит в неведомые миры, попадает в иные цивилизации. И... "Стоп! Нельзя! - сказал я себе. - У тех разумных существ тоже есть дети. И Пыпин им тоже доставит немало хлопот". Я похолодел оттого, что чуть-чуть не смалодушничал и, вместо того чтобы бороться со своими недостатками, собственноручно едва не взвалил эту заботу на далеких разумных существ, населяющих неведомые планеты.
Успешно справившись с малодушием, я вышел на льдину и попробовал увести Пыпина в звездолет. Хулиган поначалу отчаянно сопротивлялся, но потом ему что-то пришло на ум. Он загадочно улыбнулся, отколол себе весомый кусок льда и, крепко прижав добычу к груди, направился в корабль.
Пыпин скрылся в проеме люка. Затем снова вышел и снова вошел и сказал скромнягам, находящимся на своих постах:
- Можете трогать. Айсберг взят на буксир. Мы оба вернулись на корабль. Вначале, как вы заметили, прошел один, за ним явился другой.
В скафандрах нас и вовсе можно было принять за одного и того же человека, и экипаж, как показали события, легко поддался на пыпинскую уловку. А я в это время усердно пыхтел над глыбой льда, стараясь отделить ее от хвоста кометы, и потому не придал значения ни загадочной улыбке своего врага, ни его странным хождениям через люк. И тем более обманным словам, донесшимся до меня из звездолета.
Сверкающий хвост кометы неистово бился в моих руках. Отделив намеченный айсберг, я, к своему и ее облегчению, выпустил пленницу в глубины Вселенной, та, почуяв свободу, бросилась в созвездие Водолей и, вильнув напоследок хвостом, мгновенно исчезла в скоплении звезд.
Я засмотрелся ей вслед и не заметил, как зашумели двигатели корабля, и звездолет отчалил от льдины.
И тотчас каким-то образом в открытом космическом пространстве появился уже знакомый симфонический оркестр. Музыканты, дуя на пальцы - температура здесь стояла 273 градуса ниже нуля, - торопливо раскрывали ноты. Дирижер выхватил свою палочку и скомандовал:
- Три!.. Четыре!.. Жутко... Еще жутче!.. Совсем жутко! Брррр!..
Даже такой тугодум, как я, и тот понял, что совершилось преступление. Я обернулся и обнаружил, что кормовые огни корабля удалились уже на тысячу километров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64