не испытав страха, тот рассказал обо всем, что интересовало эмира.— Вчера мы видели холодные кострища, оставшиеся от ночевки целого тумена, — сказал Тимур. — Почему же хан все время приказывает своим туменам отступать? Он боится нас или не верит в свою победу?Воин отрицательно покачал головой.— Нет, сказал он. — Тохтамыш смел и решителен…— В голосе зазвучал скрытый вызов. — Неужели вы, являясь эмиром, до сих пор не разгадали его замысла? Хану хорошо известно, что ваши воины давно не наедаются досыта. И чем больше пройдет дней, тем меньше сил останется у них. Разве не лучше дождаться этого часа, чем ввязываться в битву с сильным врагом?Воин дерзил, но Тимур не спешил с расправой.— Прежде чем ты умрешь, я хотел бы спросить тебя еще вот о чем… Почему, не испытав страха, ты тем не менее рассказал мне то, что не должен был рассказывать?Не опуская глаз, воин смотрел прямо в глаза эмиру:— Вы уверены, что я раскрыл тайну, но я только рассказал правду… И без меня бы это скоро стало бы известно всем. Достойно ли эмиру задавать вопросы, ответы на которые он легко мог бы найти сам…— Снова в голосе его сквозила насмешка, и он вдруг перешел на «ты». — Рассказывая правду, я надеялся, что, быть может ты повернешь свои тумены и тем самым спасешь жизнь тысячам воинов, бездумно следующих за тобой. Но сейчас я вижу, что лицо твое по-прежнему решительно, и ты не остановишься перед кровопролитием ради своей славы. Жалость недоступна великим…И сейчас, накануне битвы, вспомнив плененного воина, Тимур усмехнулся. Он действительно ни к кому никогда не испытывал жалости и ценил человеческую кровь не дороже простой воды из ручья. Вдруг в памяти отчетливо встало прошлое, такое далекое и, казалось бы, совсем позабытое.Это было в Тавризе… Утопив город в крови в назидание тем, кто осмелился не покориться ему, Хромой Тимур велел на главной площади города насыпать курган из отрубленных человеческих голов. Слух о его жестокости разлетелся по ближним и дальним землям, леденя человеческую кровь и повергая души в смятение. И тогда подошел к эмиру старик Сейтшейх, известный своей мудростью и ученостью. Он случайно уцелел в резне, устроенной воинами эмира. Старик сказал:— Пять моих сыновей погибли, поднявшись против тебя… Головы их сейчас там, на площади…— Ты что, хочешь получить за них выкуп? — спросил Тимур.— Нет. Мне не нужен твой выкуп. Нет такой цены, которая была бы равна бесценной человеческой жизни… Я пришел для другого… Хочу понять, что ты за человек.— Попробуй… Я разрешаю, спроси…Старик поднял свое морщинистое лицо. В выцветших от долгих лет глазах его были боль и печаль.— Ответь мне… Для чего ты ведешь бесконечные войны?— Я хочу, чтобы Мавераннахр стал могучим государством.— Если ты думаешь о Мавераннахре, то зачем ты пришел в Иран?— Если я не покорю сильного соседа, то наступит такое время, когда он покорит меня.— Пусть будет так… — согласился старик. — Но какое отношение имеет величие Мавераннахра к кургану человеческих голов на площади?— Каждого, что выступит против моих замыслов и обнажит меч, чтобы встать на моем пути, постигнет эта участь… Кто может, тот пусть увидит содеянное мною, другим об этом расскажет людская молва…— Я понял тебя… Но ведь человек — творение бога, и его надлежит жалеть…— Человека сотворил аллах, но жалости он недостоин… Человек человеку — волк…— Выходит, что и ты зверь? — старик выжидательно замолчал.Лицо Хромого Тимура окаменело, зрачки сузились. Он начал говорить тихо, но с каждой секундой голос его набирал силу, становился громче, пронзительнее:— Ты дерзок, старик! И слишком много хочешь знать! Страх движет людьми. Он толкает людей на отчаянные поступки, он же отнимает последние силы и делает их рабами… Я заставлю людей дрожать при одном упоминании моего имени!.. Человек хорошо запоминает только плохое, а потому мое имя будет жить века!..Сейтшейх покачал головой:— Выходит, что сам всевышний несправедлив.Тимур перебил:— Ты хочешь обвинить аллаха в несправедливости только за то, что он создал вас слабыми, а меня сильным?— Нет, эмир, я думаю совсем о другом. Для чего было всевышнему делать человека глупым…— Что ты знаешь о человеческой глупости?! — презрительно бросил эмир.— Никому не дано знать все… Но только для чего умному помнить имя злодея? Для чего передавать это имя потомкам? Человек несет в себе жизнь, и запоминать он должен только тех, кто умел созидать, умел быть справедливым. Ни один народ не смеет возвышаться за счет гибели другого народа. Имя жестокосердого правителя должно умирать вместе с ним, чтобы другие не соблазнялись прославиться точно так же. И когда такое случится, ради славы своей люди не станут воздвигать курганы из человеческих голов, а построят новые города и дворцы… Ты можешь казнить меня, эмир, но я не боюсь сказать тебе в глаза, что зверь не вправе носить имя человека.Нет, не к месту пришли сегодня воспоминания. Хромой Тимур поморщился. Он знал: наступит срок, и он покинет землю, как это происходит со всеми живущими и жившими на ней. Подобно Чингиз-хану, он мечтал создать сильное, могучее государство. Ради этого он разграбил и разорил Иран и Ирак, сровнял с землею Ургенч… а через какой-то миг отдаст приказ, и сотни тысяч воинов ринутся на золотоордынское войско, чтобы превратить когда-то могучую Орду в своего вассала. На земле не должно быть двух правителей, равных по славе и могуществу. Только ему, Тимуру, предначертано это судьбой, и ему покровительствует всевышний. Ради этого стоило жить и не щадить тех, чьими руками он непременно покорит мир.Странные, необъяснимые вещи происходят в жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76