Младший — Перегрин — дома. Еще у меня есть сестра Софи. Она замужем и живет во Франции. — Внезапно его лицо изменилось. Пруденс сразу заметила это и растерялась: что, если сестра лорда больна? Напрасно она завела этот разговор. Некоторое время Уэнтуорт молчал, а потом внезапно вскинул голову и заметил встревоженное выражение на лице Пруденс. — Прости, — пробормотал он, — когда речь заходит о Софи, я не могу думать ни о чем другом.— Она нездорова, милорд?— Не в этом дело. Ты слышала, что творится сейчас во Франции?— Нет, сэр. До севера Англии вести доходят с опозданием, и, кроме того, нам редко рассказывали о том, что происходит в мире.— Там началась революция, — объяснил Уэнтуорт. — Несколько недель назад чернь штурмом взяла Бастилию.— Бастилию? Что это?— Крепость-тюрьма. Толпа обещала пощадить коменданта, если он сдастся… — Лицо Уэнтуорта помрачнело. — Но вместо этого был убит и комендант, и охранники, которые остались на его стороне.— Какой ужас! Неужели ваша сестра была где-то там, поблизости?— Нет, в то время ее не было в городе. Только Богу известно, чем все это кончится. По всей стране вспыхивают мятежи, крестьяне требуют свободы, равенства и братства. Они жгут и убивают налево и направо.— Неужели их нельзя остановить? Разве король…— Король, Людовик беспомощен, ему нечего рассчитывать на поддержку войск — в армии полно недовольных. Повсюду нарушают закон…— Вы думаете, вашей сестре грозит опасность?— Сейчас опасность грозит каждому жителю страны, а тем более аристократам. Вот почему я спешу домой. Я должен привезти Софи в Англию.— Так будет лучше, — согласилась Пруденс. — Должно быть, она перепугана, но вы наверняка сумеете успокоить и защитить ее. В этом я не сомневаюсь.Уэнтуорт ответил ей таким горестным взглядом, что Пруденс охватило желание утешить его, отогнать мрачные мысли.— Стало быть, ты считаешь меня всесильным? — стараясь говорить беспечным тоном, с невеселой усмешкой осведомился он. Пруденс зарумянилась.— По-моему, ничто не заставит вас свернуть с выбранного пути, — смущенно пробормотала она.— Значит, мы — два сапога пара. Давай прекратим этот тягостный разговор. Мне не следовало взваливать свои беды на твои плечи — у тебя достаточно своих забот…— Мне нравится слушать о ваших близких, — поспешила заверить Пруденс. — Должно быть, чудесно иметь братьев, сестер и… маму.— Она тебе понравится, душа у нее добрая. Холвуд повсюду известен как надежное убежище для нуждающихся, — пояснил Уэнтуорт. — Иногда мне кажется, что моя мать взяла на себя обязанности старых монастырей, разрушенных впоследствии королем Генрихом. Наши двери открыты для каждого гостя — неважно, заслуживает он гостеприимства или нет. Голодных всегда ждет еда. По-моему, кто-то из них поставил на наши ворота тайную метку, чтобы оповестить остальных, что здесь им будет оказан теплый прием.Заметив лукавые искры в глазах лорда, Пруденс попросила его продолжать.— Ты увидишь в нашем доме чудаков, каких нигде не встречала, — рассказывал Уэнтуорт. — Некоторые живут там постоянно, и мама уверяет, что бедняги старательно отрабатывают свое содержание. Действительно, дремать они предпочитают в саду, должно быть, набираясь сил перед яростной атакой на сорняки!Пруденс рассмеялась, довольная тем, что настроение ее собеседника улучшилось.— Может вашей сестре вовсе не грозит опасность? — робко спросила она.— Может быть. Ее муж Жиль — прекрасный человек. Вопреки обычаям, бытующим во Франции, он заботится о своих рабочих.— Так почему бы им не защитить хозяина и его семью?— Нельзя поручиться, что рабочие не подвергнутся влиянию шайки фанатиков. Нет, я не успокоюсь, пока не увижу Софи своими глазами. — Он выглянул в окно, за которым быстро темнело. — Мы почти приехали. Вскоре ты сможешь отдохнуть.Проследив за направлением его взгляда, Пруденс обнаружила, что экипаж свернул с дороги к массивным узорным воротам между каменных столбов. Каждый столб был увенчан каким-то овальным плодом — такие Пруденс видела впервые.— Что это? — спросила она.— Ананасы! — сухо ответил Уэнтуорт. — Пресловутый символ гостеприимства. Правда, мама сердится, когда я начинаю подтрунивать над этим архитектурным излишеством.Пруденс в ответ хихикнула, лорд тоже рассмеялся, его глаза потеплели при упоминании о матери.Тем временем экипаж быстро катился по длинной прямой аллее, обсаженной буками. По мере приближения к дому лошади ускоряли шаг. Завидев впереди особняк, девушка первую секунду была ошеломлена. Последние лучи заходящего солнца золотили окна, казалось, величественный дом объят пламенем. У Пруденс перехватило дыхание.Экипаж объехал круглую лужайку перед крыльцом. Дом был расположен на редкость удачно: соседний пологий холм защищал его от восточных ветров. По-видимому, центральная часть была построена еще в незапамятные времена и с тех пор несколько раз перестраивалась. Два крыла появились здесь сравнительно недавно, но не нарушили целостности здания.Уэнтуорт усмехнулся.— У мамы очередной прилив вдохновения, — объяснил он. — Впрочем, в зодчестве она знает толк, ей удалось в точности осуществить замысел первых строителей этого дома.— Какая красота! — восхищенно вздохнула Пруденс. — Вы счастливый человек, если живете в таком доме! По-моему, в нем царит покой.— Будем надеяться, что ты не ошиблась, — шутливым тоном отозвался Уэнтуорт. — Я уже заметил: стоит тебе появиться где-нибудь — и покоя как не бывало.Пруденс хотела было отозваться колкостью, но тут дверь дома открылась и на крыльце появилась темноглазая женщина. Она была почти так же высока ростом, как Уэнтуорт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57