– Чудесный вышел праздник, – промолвила Сарла. – Надеюсь, сегодня ты доскажешь историю до конца.
– Непременно, – откликнулась Ларен. – А где Таби?
– Во дворе, вместе с Кенией и другими мальчиками. Олег учит их владеть мечом.
– Разве Олег не держится с плачем за распухшую башку?
– О нет, Олег может выпить меду сколько угодно, и ему ничего не сделается. Я смотрю, ты из того же теста.
– Не знаю. Вчера я напилась впервые в жизни.
– И все же, когда Меррик уводил тебя в постель, ты уже оправилась.
– Да, я чувствовала себя прекрасно.
– Ты и выглядишь прекрасно. Такая счастливая, довольная.
Ларен промолчала, оглянувшись на дверь, – там уже стоял Меррик, и великолепное утреннее солнце сияло за его спиной, он только что умылся, и мокрое солнце сияло, точно золото на статуе божества. Заметив Ларен, он с улыбкой направился к ней.
Ларен чувствовала, как с его приближением растет и укрепляется в ней страсть, притягивает ее, очаровывает, подчиняет себе, она вновь увидела, как прошлой ночью Меррик зажал своими огромными ладонями ее груди, как его ноги скользнули между ее ног, пряди его волос легонько коснулись ее плеч, грудь Ларен прижалась к густой золотистой поросли на груди Меррика. Этот образ слегка померк в памяти Ларен, но само физическое ощущение осталось необычайно живым. Она говорила правду, что боялась близости, поскольку не забыла еще боль, испытанную в первый раз, – она пыталась даже выскользнуть из объятий Меррика, воспротивиться натиску его тела.
Теперь Меррик подходил к ней уверенным хозяйским шагом. Он видел перед собой женщину, которая принадлежала ему одному, женщину, которую знал теперь всецело; он постоянно приглядывался к ней, и даже сейчас, когда Меррик улыбался, на его лбу не разгладилась еще морщинка напряженного внимания.
Ларен отчетливо, словно в ясном летнем воздухе, увидела другую улыбку, увидела, как изогнулся краешек губ Меррика, когда его губы оторвались от ее живота, и он почувствовал, как тяжело дышит Ларен, как вздымается от волнения ее грудь, и он понял, какое великое наслаждение только что доставил ей, и обрадовался, что она готова сдаться, готова вверить ему себя самое. Теперь он жаждал большего, он хотел войти в нее, и Ларен тоже ждала этого, тоже хотела принять его в свое лоно как можно глубже, слиться с ним безраздельно, неразлучно, превратить Меррика в часть своего тела. Улыбка застыла на губах Меррика. Он приподнял ноги Ларен, раздвинул их и опустился между ними, созерцая женскую плоть, прикасаясь к ней, и Ларен заметила, как Меррик на миг прикрыл глаза, прикасаясь к ней, ощутила собственную влагу на его пальцах, которые надолго застыли там, не двигаясь. Но вот он уже вошел в нее, и Ларен содрогнулась под натиском чувств, потрясших все ее тело. Она умоляла о пощаде, а Меррик уже накрыл ее своим телом, принимавшим ее дар, но тут же и возвращал ей себя; он ни на миг не оставлял ее, даже в судорогах восторга, когда, запрокинув голову, громко кричал, торжествуя и освобождаясь. Ларен крепко прижимала Меррика к себе, гордясь, что смогла так много дать ему, благодаря богов, что они устроили ей встречу с Мерриком и он оказался таким человеком, какой ей нужен.
Ларен не заметила, что она уже с минуту стоит неподвижно, уставясь на своего мужа, не шевелясь, просто глядя на него, даже рот приоткрыв.
Меррик подошел к ней и ладонью чуть приподнял подбородок Ларен.
– Это только начало, – посулил он, наклонившись и целуя ее в рот. – Самое начало?
– Ты всегда будешь со мной – так?
– Да, и ты всегда будешь со мной – так. – Меррик вновь поцеловал Ларен, ласково, осторожно, проводя языком по ее нижней губе. – Жаль, что я не позвал тебя в баню. В следующий раз мы пойдем вместе. Я уложу тебя к себе на колени, лицом вверх, и приподыму так, чтобы ты могла принять меня. Думаю, тебе это придется по душе.
Грудь у Ларен болела. Она прислонилась к мужу, зная, что все ее чувства явственно отражаются в глазах, и Меррик вновь подивился, как ему повезло:
– Ты хорошо вела себя прошлой ночью, жена. Ты доставила мне большое удовольствие, – он легонько коснулся ее груди, просто не смог удержаться, словно кто-то овладел его волей, и поспешно отошел от нее.
– Главное – умение, Меррик, – прошептала она, пытаясь улыбнуться, но желание пожирало ее, она хотела лишь одного – чтобы Меррик сдавил ее в своих объятиях, снова гладил и целовал. Она наклонилась вперед, надеясь вновь ощутить прикосновение его рта, дотронуться своим языком до языка Меррика.
Меррик со свистом втянул воздух, схватил Ларен за плечи и пригвоздил к месту:
– Я не могу заняться тобой прямо сейчас, хотя очень хотел бы, хотел бы, клянусь богами!
Олег уже подошел к ним, остановился в нескольких шагах, выжидая.
– Как только ты будешь готов, Меррик, мы поговорим с каждым из наших людей. Надо торопиться, память слабеет, и скоро люди забудут обо всем.
– Да, – откликнулся Меррик, в последний раз поцеловал Ларен и вышел.
– Они расспрашивают всех и каждого, чтобы выяснить, кто где был, когда убили Эрика, – сказала Сарла.
Ларен промолчала, полагая, что человек, размозживший голову Эрика осколком скалы, не признается вот так запросто в своей вине. Конечно же, он давно все обдумал, рассчитал, сочинил целую историю о том; что делал в это время. К тому же это ведь могла оказаться и женщина.
Ларен поглядела вслед мужу: высокий, статный, 6н шагал рядом с Олегом. Она еще ощущала на губах тепло и сладость его тела, наполняясь восторгом при одной мысли о нем. Но внезапно Ларен остыла, ее разум обрел привычную остроту. Она с ужасом подумала о том неведомом враге, женщине или муж-, чине, который миновал ее, когда она лежала в обмороке на тропе, взглянул на нее, понимая, что именно Ларен обвинят в убийстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116