Плавать можно обнаженными, и так купаются многие.
Норна отказалась. Но ее белье не скрывало рук и ног, и она оказалась
способной ученицей.
- Ну, на первый раз достаточно, - сказал он наконец. Он отпустил ее,
она встала, и он увидел ее обтянутое влажной одеждой молодое тело. Она,
наверно поняла, что он чувствует, и вспыхнула; глаза ее обратились к
берегу.
- Вон та рощица... - пробормотал он ей на ухо. Взявшись за руки, они
пошли к берегу, и вначале берег, а потом и деревья казались в сотнях миль
от них. Наконец только одежда мешала его пальцам касаться ее кожи, не
стало и одежды, и между ними ничего не было, кроме оглушительного биения
их сердец. Пиа Сол наполовину проделала свой долгий путь к закату, когда
они вышли из рощицы и направились к скиммеру, служившему командным постом.
Где-то жужжало насекомое, все громче и настойчивее. Ран был так поглощен
своими мыслями, что только оказавшись на борту, понял, что жужжало не
насекомое, а сигнал вызова.
Он нажал кнопку:
- Скиммер-16 слушает. Что...
В его ушах резко звучал голос Харба:
- Где вас дьявол носит? Я стараюсь связаться с вами уже...
- Я плавал, - ответил Ран с виноватой ноткой в голосе.
- Плавал! Конечно. И, несомненно, нырял! Ладно, слушайте... -
внезапно голос оборвался. Немного спустя он послышался вновь, на этот раз
он был какой-то тусклый. - Жаль. Жаль... Вы не знаете, что случилось на
юге? Это моя вина. Моя вина. Я должен был знать. О, я должен был знать...
Один из диких токов перебрался через край Утеса. Каким-то чудом он
остался жив. Было очевидно, что долго он не проживет. Но перед смертью он
успел рассказать, что произошло.
Даже в тепле позднего лета, переходящего в раннюю осень, страна
Флиндерса казалась угрюмой и мрачной. Трава выглядела увядшей. Ран
осмотрел угрюмо глядевших на него людей, осмотрел местность. Она ему
показалась знакомой - он узнавал окружающие предметы. Они с Норной
проходили тут как пленники Флиндерса. Что-то.. что-то.. здесь привлекло
тогда его внимание.
- Межевой знак, - сказал он.
Жан Малларди кивнул. Глаза его налились кровью, верхняя губа будто
застыла в усмешке.
- Показывает межевой знак, - сказал он. Знак был недалеко. Череп,
находившийся на нем в холодный период, все еще был здесь. Только снег
теперь растаял, из-под него показался красноватый мох...
Это был не мох. Это были волосы.
И это был вовсе не череп. Это была голова.
- Релдон!
- Так его звали? - кивнул Малларди почти равнодушно. - Много имен. И
все умерли.
Мертвые глаза смотрели прямо на Рана. Рот, казалось, пытается что-то
ему сказать. У Рана перехватило горло. Релдон был уже так близок к тому,
чтобы выбраться из безнадежности, которая владела им столько лет... Ран
пытался что-нибудь сказать...
Смерть роркам? Смерть рипам? _Н_е_т_, _с_м_е_р_т_ь
Ф_л_и_н_д_е_р_с_у_!
- Флиндерс сделал это, - сказал кто-то. - Флиндерс сделал это,
Флиндерс сделал это, Флин....
Чья-то рука ухватила Рана за плечо, потрясла его. И Ран узнал голос
говорившего - говорил он сам. А теперь заговорил Жан Малларди:
- Говоришь, Флиндерс сделал это. Да... Спрашиваю: почему? Не нахожу
ответа. Мой брат Сай был в этом отряде и Тиг Овелли и... Ты знаешь их
имена. Их головы теперь висят там на Утесе. Почему? Может быть, старый
мистер увидел возможность разом отомстить за все старые и новые обиды.
Может, он и подумать не может о мире...
Неважно, почему Флиндерс хочет крови. Будет достаточно крови, он
сможет плавать в ней. И... - он повернулся и посмотрел прямо в лицо Рана.
- Гильдсмен! Он утонет в крови!
Все кланы были здесь. Если бы крик мог поднять скалы, рев,
раздавшийся после слов Жана, стер бы Утес Флиндерса в порошок.
Убийство мирной делегации, доверчиво вошедшей в лагерь после того,
как мистер принял амнистию и условия договора, было безумием. Огражденный
в своей скалистой, дымной маленькой стране, обладая ограниченным мозгом,
Флиндерс и не мог представить себе мира. Он действовал на таком низком
уровне, что даже не заметил тех выгод и возможностей, на которые так
надеялся Харб. Флиндерс мог понять только одно: все, кто не принадлежит к
его клану, - враги. Враги сами отдаются в его руки. Тем лучше. Он
согласился бы ловить рыбу на дне морском, лишь бы только завлечь врагов.
Теперь все его люди в лагере на Утесе, а Утес осажден. Война с рипами
забыта, сменившись войной с Флиндерсом. Но опыт прежней войны пригодился и
здесь.
Осаждающие образовали круг и постепенно суживали его. Одновременно
уничтожали и рипов. Но потом положение стабилизировалось. Те, что
находились вверху, не спускались; те, что были внизу, не могли подняться
наверх, ибо единственная тропа, ведущая в лагерь, была перегорожена и
охранялась днем и ночью. Правда, рассуждал Ран, дисциплина не может
сохраняться долго среди диких людей. Бдительность людей Флиндерса
ослабеет... постепенно. Но так же постепенно... может ослабеть и осада.
И тогда все пойдет по-старому: рипы, Флиндерс, набеги, лихорадка...
Неужели же эта земля никогда не отдохнет? Он был тем катализатором,
который вызвал все перемены, прошлые и настоящие. Он должен решить эту
задачу.
Скиммер - любимое детище Старчи Мантона - был предназначен для пяти
человек. Ран посадил в него пятнадцать, выбрав самых находчивых и
проверенных. На двух диких токов приходился один хорошо вооруженный
гильдсмен. Когда стемнеет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50