Лицо Шеннон стало вдруг серьезным.– Из ваших слов можно сделать вывод, что осталось не так много мест, где вы еще не бывали?– Именно так. Я бродяга по натуре. Объездил весь свет.– Правда?Бич улыбнулся:– Истинная правда.– Может быть, вы видели пирамиды Египта?– Я их видел, – лаконично ответил Бич.– И какие они?– Огромные! Они поднимаются в пустыне, изъеденные солнцем, ветром и временем. Недалеко от них город, где женщины ходят, закрывшись с головы до пят, и видны только их глаза.– Только глаза? – недоверчиво переспросила Шеннон.Бич кивнул:– Вас бы наверняка подарили султану… У вас глаза лазурные, как ясное небо.«И походка зажигательней, чем у гурии», – подумал он про себя. Но вслух сказать этого не решился. Если бы Шеннон знала, как страстно он ее желает, Бич был уверен, она сейчас бы не сидела в столь непринужденной позе напротив него.– А Париж… Вы видели его? – спросила Шеннон.– Париж, Лондон, Мадрид, Рим, Шанхай… Я видел их и многое другое… Вам нравятся города?– Не знаю… Я уже много лет не была ни в одном.Шеннон посмотрела на ставни, сквозь которые пробивались полоски света.– Но я думаю, что такое большое скопление людей будет давить на меня.– Вам хочется это выяснить?– Нет… Я спросила о городах лишь потому, что в исторических книжках пишут о Париже, Лондоне и Риме. Поэтому я о них и думаю иногда. И еще о Китае, конечно.Взгляд Бича стал задумчивым.– Китай – страна своеобразная, – негромко произнес он. – В Китае существовали империи, искусство и философия задолго до рождения Христа. Китайцы совершенно иначе смотрят на все – на жизнь, на музыку и искусство, на еду, на войну.– Вам это нравится?– Нравится?.. – Он пожал плечами. – Об этом не думаешь, когда оказываешься в Китае.– Не понимаю.Бич поднял кружку с кофе, отпил, пытаясь найти слова для того, чтобы объяснить Шеннон то, что никогда не пытался объяснить себе.– Однажды, – медленно начал он, – я стоял на берегу реки и наблюдал, как люди ловили рыбу с помощью фонарей и черных дроздов, вместо того чтобы пользоваться крючками и сетями.Шеннон ахнула от удивления:– И рыба ловится?– Ну да! Они ловят таким образом уже тысячи лет… Представьте себе: свет от золотых фонарей кружится в водовороте, посвистывают флейты рыбаков, зазывающих птиц… Полночь, течет темная река… Кажется, ощущаешь дыхание самого времени… Китай – страна древняя… Древнее, чем это можно себе представить.Трепет пробежал по телу Шеннон, когда она заглянула в глаза Бича. Они были подернуты дымкой и, казалось, видели в этот момент золотистые фонари и черную, как ночь, реку…«Кажется, ощущаешь дыхание самого времени…»– А есть еще где-нибудь места, похожие на здешние? – спросила Шеннон, которой стало не по себе от затянувшегося молчания и задумчивой отрешенности Бича.– На долину Эго?– На территорию Колорадо.Пригладив ладонью густую шевелюру, Бич наконец серьезным тоном сказал:– Я не видел ничего другого, способного сравниться с этим.– В целом мире?– Да… Вот, например, Ирландия – очень зеленая страна, но в ней не встретишь таких удивительных гор и пиков. В Бирме и Швейцарии есть высокие горные хребты, но они все из камня и льда, и там мало места для человека…Подавшись вперед, Шеннон зачарованно, с блестящими глазами, слушала Бича.– В Южной Америке есть длинные горные хребты и зеленые равнины между кряжами и пиками, – продолжал Бич. – Но эти равнины находятся на такой высоте, что человеку там трудно пройти хотя бы милю…В Австралии есть зеленые горы с несколькими снежными вершинами. Они симпатичны на вид, но все же недостаточно высоки. И потом… Где еще найдешь такие эвкалиптовые рощи с таким удивительным смолистым запахом, кроме Скалистых гор?– Получается, что самое лучшее место на земле – здесь, – заметила Шеннон.Бич засмеялся и тряхнул головой, однако, когда он взглянул на Шеннон, выражение лица его стало серьезным. Он чувствовал, что в ее словах таился вопрос: не собираешься ли ты осесть в горах, равных которым нет в целом мире?– Скалистые горы удерживают меня дольше, чем какое-нибудь другое место, – осторожно проговорил Бич. – Но в один прекрасный день солнечный восход позовет меня вдаль, к чему-то такому, что меня всегда влечет… И я снова отправлюсь в дорогу, потому что нет ничего более впечатляющего, чем восход солнца, которого еще не видел.В груди у Шеннон защемило, и ей внезапно стало грустно, хотя особых причин для грусти вроде бы и не было. Бич оставался для нее незнакомцем. И не все ли ей равно, останется он здесь или через час навсегда покинет эти места.Тем не менее совершенно ясно, что ей не все равно, и это точило и мучило ее. Она закрыла глаза, чтобы справиться с внезапной болью.– Я ведь говорил вам, голубушка, – мягко произнес Бич, – что я бродяга по натуре.Шеннон открыла глаза и посмотрела на мужчину, о котором знала лишь то, что его зовут Бич. Затем взглянула в его удивительно ясные глаза – глаза, которые так много видели, но которых привлекают все новые и новые места, новые восходы солнца, потому что всегда найдется нечто такое, чего он еще не видел.Всегда."Я услышала твое предупреждение, человек-непоседа. Не пытаюсь тебя удержать. Не мечтаю о тебе.И не люблю тебя".Однако у Шеннон появилось чувство, что предупреждение слишком запоздало. Родилось это ощущение на каком-то подсознательном уровне.А может быть, Шеннон просто желала, чтобы это было так. Глава 6 Неделю спустя Шеннон проснулась на заре от стука топора. Она испытала чувство облегчения.«Пока я спала, ничего не изменилось. Он еще здесь».Если сюда вдруг нагрянут Калпепперы, они столкнутся с Шеннон, у которой в руках дробовик, с рычащей собакой, сидящей у ее ног… и с мужчиной по прозвищу Бич.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98