слишком велик был контраст между температурой воды и переохлажденной кожей.– Ты как себя чувствуешь? – обеспокоенно спросил Бич. – Тебе не больно?Шеннон отрицательно покачала головой.Некоторое время было слышно лишь потрескивание фитиля в лампе да серебряное бульканье воды, омывающей иззябнувшие тела Бича и Шеннон. Бич обеими руками прижимал к себе Шеннон, чувствуя, как она дрожит.Бич мог точно сказать, когда включился мозг Шеннон. Она все еще продолжала дрожать, но внезапно напряглась и попыталась отстраниться от Бича. Однако он не разжал объятий.– К-крас-савчик, – пробормотала она.– С Красавчиком все в полном порядке. Он чувствует себя гораздо лучше, чем ты. Нет необходимости выскакивать и бежать к нему. Ты все еще как сосулька. Оставайся в воде, пока окончательно не согреешься.Шеннон не стала спорить. Говорить ей было трудно, и она лишь кивнула.Но больше она не прижималась к Бичу. Она хорошо помнила, как он в прошлый раз оттолкнул ее, и не хотела снова оказаться в таком же положении. Это было бы слишком горько и больно.А Бичу было приятно своим телом ощущать тело девушки, чувствовать легкое прикосновение шелковистых волос к своему плечу, когда Шеннон слегка покачивалась в воде.Но стоило ему только обнять ее покрепче, как она напряглась и сделала попытку отодвинуться.В конце концов тепло сделало благое дело, и Шеннон оттаяла. Тело ее обмякло и расслабилось.Наступил момент, когда девушка вдруг поняла то, что Бич осознавал еще тогда, когда спускался с ней в бассейн: они оба были нагими.– Отпусти меня, – отчужденным голосом сказала она.– Ты ведь еще дрожишь.И действительно, трепет прошел по ее телу, хотя он уже не имел никакого отношения к ознобу.– Я чувствую с-себя х-хорошо, – прошептала Шеннон.– Превосходно, – холодным тоном произнес Бич. – В таком случае ты можешь мне объяснить, какого дьявола тебя понесло на холод, когда следовало спокойно спать в тепле и в безопасности?– Я пошла охотиться.– Это я и сам вижу. Но зачем?Шеннон подняла голову и в первый раз взглянула Бичу в глаза. Несмотря на внешнее спокойствие, чувствовалось, что он взбешен.«Ничего нового, – подумала Шеннон. – Он бешеный с того момента, когда я сказала, что люблю его».– А зачем люди вообще охотятся? – вопросом на вопрос ответила Шеннон.– Неужто ты думаешь, что я такая скотина, что не обеспечу тебя олениной?В сапфировых глазах Шеннон отразилось неподдельное изумление.– Я так не думаю.– Если бы я стал охотиться ради тебя, ты бы приняла от меня дичь?– Да.– В таком случае объясни, для чего ты отправилась на охоту? – допытывался Бич.– Ты же не будешь все время за меня охотиться, поэтому я должна научиться обеспечивать себя.– Ты гораздо лучше обеспечивала бы себя, если бы жила у Кэла и Вилли.– Это ты так считаешь.– А ты, конечно, так не считаешь.– Не считаю, – подтвердила она. – И кроме того, я не могу оставить Чероки и Красавчика.– Красавчика можно взять на ранчо.– Чероки не пойдет.– Откуда тебе знать?– Это первое, о чем я спросила, когда вернулась.Теперь пришла очередь Бича удивиться.– Неужто ты спрашивала?Шеннон молча кивнула.– У меня было достаточно времени, чтобы поразмышлять о том, почему ты уехал таким расстроенным и сердитым, – сказала Шеннон. – Я решила, что надо вернуться, чтобы… затем попытаться жить не своей, а чужой жизнью.Веки Бича дрогнули – он увидел боль в глазах Шеннон.– Но я не смогла бы уйти отсюда, не позаботившись о Чероки.Бич почувствовал внезапное облегчение. Он ослабил объятия, его губы коснулись волос Шеннон, но сделал это он легонько, и она скорее всего не заметила.– Такой старик может сам себя обеспечивать еще много-много лет, – сказал Бич. – Он может выжить один, а ты не сможешь.– Чушь, – отреагировала Шеннон. – Она долгое время сама о себе заботилась. Ей это по душе. И поэтому она намерена остаться.– Она?– Да, она. Чероки – женщина.– Всемилостивый Боже! А ты уверена в этом?Шеннон кивнула.– Так что перестань обо мне беспокоиться, вечный странник, – вполголоса сказала Шеннон. – Женщина может прожить в одиночку даже здесь, в долине Эго.– Нет! Ты не переживешь зиму одна, – бесстрастно проговорил Бич, словно речь шла о банальной и бесспорной истине.– Я пережила прошлую зиму, пережила позапрошлую и позапозапрошлую, – возразила Шеннон.– Что ты хочешь этим сказать?– Молчаливый Джон пропал три зимы назад.Некоторое время Бич ошеломленно молчал. Затем тряхнул головой, словно его стукнули и он хотел прийти в себя.– Ты три зимы жила одна?– Да.Бичу хотелось, чтобы все сказанное было не правдой, но душой он чувствовал, что Шеннон не лгала.– Значит, Молчаливый Джон погиб, – пробормотал Бич.Шеннон кивнула и закрыла глаза.– Он погребен под оползнем в верховьях ручья.– Откуда ты знаешь? – раздраженно спросил Бич.– Уже на вторую зиму я предполагала, что он погиб.– Но окончательно узнала не так давно… Чероки рассказала мне, что она прошла по следу пришедшего без хозяина Разорбека до свежего оползня, когда Молчаливый Джон не вернулся со своего участка.– Стало быть, здесь тебя удерживает только твое упрямство, – сказал Бич.– В жизни только и можно держаться на упрямстве, – устало проговорила Шеннон.– И ты собираешься оставаться здесь.Шеннон кивнула.– Проклятие! – выругался Бич. – Ты хочешь связать меня по рукам и ногам!– Нет! Я просто говорю…– Как я могу оставить тебя, беспомощную и беззащитную, одну? – сурово спросил он, сверля Шеннон стальными глазами. – Я не могу, и ты прекрасно это знаешь! Ты рассчитываешь, что я…– Я не беспомощная! – перебила его Шеннон. – И я ни в чем не рассчитываю на тебя! Я не нуждаюсь в тебе!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98