– Рено однажды сказал, что, если бы лунный свет стекал как вода, он бы чувствовал его токи так же, как он ощущает стрелки, когда они в его руках и руках Евы. Может, отдает мистикой, но так оно и есть.– Это похоже на то, что я испытывала, когда мы… – Голос Шеннон пресекся, а на щеках вспыхнул румянец.Быстрый взгляд серых глаз Бича сказал ей, что он понял, о чем она подумала.– Да, вот так, сладкая девочка… Переплетаются, движутся, покачиваются… Только наши токи идут скорее от солнца, а не от луны.Шеннон улыбнулась и, изо всех сил пытаясь скрыть дрожь в голосе, подтвердила:– Да.Тыльной стороной пальцев Бич легонько коснулся пылающих щек Шеннон. Затем кончики пальцев дотронулись до губ и наконец до пульсирующей жилки на шее.– Время идти, – сказал необычно взволнованным голосом Бич. – Краубейт навьючена.Шеннон резко повернулась к Бичу.– Но я думала, что ты не уедешь до того, как они найдут золото, – побелевшими губами произнесла она. На ее лице появилась гримаса боли.Бич обнял девушку и прижал к груди. Ее боль он чувствовал, как свою.– Шеннон, – зашептал он ей в волосы. – Я не говорил тебе, что уезжаю. Я говорил, что надо ехать к хижине и заняться охотой.Некоторое время Шеннон крепко обнимала Бича. Затем она отодвинулась и выдавила из себя некоторое подобие улыбки.– Да, конечно, – проговорила она, уклоняясь от проницательного взгляда Бича. – Очень глупо с моей стороны… Не знаю, о чем это я вдруг подумала…Но Бич совершенно точно знал, о чем подумала Шеннон. Его самого мучила мысль о его скором отъезде."Я не хочу сделать ей больно.Я не могу остаться.Господи, и зачем я вообще появился в долине Эго? Раньше я и предположить не мог, какую боль может причинить один человек другому.Не знал я и о том, как женщина может кричать, не издавая ни звука… Сердце разрывается при виде этих скорбных глаз".Вслух же Бич сказал:– За последние дни ты уже хорошо научилась выслеживать оленя. К тому времени, когда олени и лоси начнут покидать высокогорье, ты станешь заправским охотником.Но это было совсем не то, что хотела услышать Шеннон и в чем она сейчас больше всего нуждалась. Бич подстрелил много дичи и для Шеннон, и для Чероки, и голодная смерть зимой ей не грозила. Сейчас большая часть оленины находилась у Чероки и коптилась на медленном огне.– Заправским охотником… Да, конечно, – с рассеянной улыбкой согласилась Шеннон. – Надо вместе попробовать… Попрощаемся с Рено и Евой сейчас или они придут ко мне, прежде чем вы трое навсегда уйдете?– Шеннон, – голос у Бича внезапно дрогнул. Он проглотил комок, пытаясь справиться с внезапноНахлынувшими эмоциями.– Рено и Ева очень любят тебя, – произнес он наконец. – Они будут счастливы, если ты навестишь их.– Да, конечно, – в третий раз прозвучали из уст Шеннон одни и те же слова. И в третий раз эти слова ровным счетом ничего не значили.– Так ты навестишь?– Навестишь? Кого?– Рено и Еву.– Не беспокойся, – нейтральным тоном проговорила Шеннон. – Ты не споткнешься через меня, если вздумаешь после странствий повидать близких.– Да я совсем не это имел в виду!– Разве? Ну а я имею в виду именно это.– А как в отношении Калеба и Виллоу? – не сдавался Бич. – Ты и от них хочешь убежать?Шеннон посмотрела на Бича прищуренными глазами:– Это твоя родня, а не моя. И я не убегаю, а возвращаюсь к себе домой.– Черт возьми, называть эту хибару домом, – процедил сквозь зубы Бич.– Для меня это дом. И что бы ты ни говорил, я не изменю своего решения… Так что принимай все как есть.Как, скажем, я приняла то, что ты уйдешь в любой момент, когда тебе подскажет совесть.Шеннон отвернулась от Бича. Она молча наблюдала за двумя людьми, которые двигались, как единое целое, по крутому неровному склону. Позади Рено и Евы чернел вход в туннель. Именно отсюда они начали тщательно прочесывать местность.Бич тоже наблюдал за ними. На скулах его играли желваки, он все не мог успокоиться из-за того, что Шеннон упрямо не желала покинуть место, где жить, по его разумению, ей одной было небезопасно.Тем не менее Бич ничего с этим не мог поделать, как и не мог сделать так, чтобы глаза Шеннон не глядели печально.– Уже поздно, – прервал наконец молчание Бич.Шеннон кивнула, не отводя взгляда от замысловатого танца испанских стрелок, от мужчины и женщины, которых соединяли в единое целое не только хитроумные стержни, но и любовь.Шеннон чувствовала, как любят друг друга Рено и Ева, и это отзывалось болью в ее сердце. У нее никогда не будет ничего подобного. Бич уйдет и унесет с собой ее любовь… И никогда не вернется назад.«Я никогда не возвращаюсь на одно и то же место».– Потребуется некоторое время, чтобы найти золото, – сказал как можно более ровным голосом Бич. – У нас есть много более полезных дел, чем наблюдать, как работают Рено и Ева.– А сколько времени это займет?Бич ответил не сразу. Его поразил глухой безжизненный голос девушки. Если раньше в нем слышались озорство, надежда, то сейчас он был совершенно лишен эмоций.– Возможно, несколько дней, – ответил Бич. – Не так-то просто и довольно утомительно иметь дело с подобными стержнями.– Дней…Это слово Шеннон не произнесла, а выдохнула, и Бич понял, что она надеялась на несколько недель, возможно, месяцев…Может быть, на то, что это продлится до первого снега, когда закроются все проходы к ручью Аваланш-Крик.– В таком случае ты прав, – сказала Шеннон. – Мы не должны тратить время на то, чтобы любоваться ясным небом, или собирать цветы, или играть с Красавчиком, или держаться за руки, или лежать рядом ночью и притворяться, что завтра никогда не придет…– Шеннон…– Нет-нет, – не позволила Бичу прервать себя Шеннон, – помолчи… Ты прав.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98