Не так ли?
Салли нервно переплела пальцы.
— Я… Похоже, я безнадежно влюбилась в Йена Кинлока. Мы живем неподалеку друг от друга и часто вместе обедаем. Иногда я захожу за ним в больницу Святого Варфоломея, несколько раз я помогала ему в его консультативном кабинете — переписывала больных и разбиралась с денежной стороной его практики, которую он совершенно игнорирует.
— А я и не знала, что вы так часто виделись с Йеном. Видимо, ему ваше общество приятно, — ободрила ее Джослин.
— Мне действительно кажется, что он рад меня видеть. и, похоже, ему нравятся наши разговоры, но это и все. Я даже не уверена, заметил ли он хоть раз, что я — женщина. А если и заметил, то… ну, этот факт его не заинтересовал..
Джослин поняла наконец, в чем проблема. Способен ли Йен Кинлок отвлечься от своей работы настолько, чтобы заметить рядом с собой молодую женщину?
— Такой увлеченный своим делом хирург, как Кинлок, вряд ли был бы хорошим мужем. Салли невесело улыбнулась:
— Я прекрасно вижу его недостатки. Жена для него всегда будет на втором месте. Я могу с этим смириться. Меня восхищают его бескорыстие и преданность делу. Такая страстная забота о людях — вещь уникальная, как мне кажется.
Джослин вспомнила сильную коренастую фигуру хирурга и его резкие, но симпатичные черты.
— Надеюсь, вас восхищает не только его характер. Он ведь еще и привлекательный мужчина.
— Поверьте, это я тоже заметила, — с невеселым смехом ответила Салли. — Иначе мое восхищение было бы более спокойным. А так я… я постоянно о нем думаю. Как мне сделать так, чтобы он не обращался со мной, словно с младшим братом? Я стерплю, что я в его жизни никогда не займу главного места, но хочу попасть хотя бы в разряд того, что для него важно!
Джослин пристально посмотрела на свою гостью: мешковатое платье с высоким воротом, унылое и строгое. Она не позволяла себе никаких украшений — даже ленточки! Темно-синий цвет не самый удачный для темноволосой и зеленоглазой женщины. Свои густые волосы, того же приятного оттенка, что и у Дэвида, она стягивала в тугой узел, из которого не разрешала выбиться ни единому завитку. Правильные черты лица, удивительно зеленые глаза, оттененные длинными ресницами, но с первого взгляда на нее становилось ясно, что перед вами — гувернантка.
— Если вы не хотите, чтобы с вами обращались, как с младшим братом, прежде всего не прикидывайтесь таковым!
— Ну уж извините! — оскорбилась Салли.
— Я не хочу сказать, что вы похожи на мальчика. Подозреваю, что фигура у вас была бы весьма недурна, если бы вы надели платье, хотя бы немного ее обрисовывающее. Но мне кажется, что вы стремитесь стать как можно незаметнее.
— А вы считаете, что мне следовало бы нацепить на себя кучу лент и кружев? — едко осведомилась Салли. — Я выглядела бы совершенно нелепо! И потом, все эти дамские ухищрения — это так… так поверхностно! Отношения между мужчиной и женщиной должны строиться на уважении и взаимной симпатии, а не на одной только внешности.
— Все это очень верно и достойно восхищения, — согласилась Джослин. — Но хотя симпатия и уважение являются необходимой основой хороших отношений, нельзя отрицать, и того, что немалая часть жизни проходит именно на поверхности. На один час обсуждения вопросов этики или философии приходится достаточно времени, когда люди обедают, едут в карете и занимаются прочими повседневными делами. И нельзя отрицать того, что приятная внешность только усиливает то удовольствие, которое мы получаем от общества другого человека.
Тут она вдруг вспомнила о том, как много часов проводила в обществе Дэвида. А на него смотреть всегда было приятно!
— Возможно, вы правы, — неохотно признала Салли. — Но я выглядела бы совершенно нелепо, нарядившись в такое платье, которое сейчас на вас.
Джослин взглянула на свое ярко-синее платье с нежной отделкой из французского кружева и аппликациями по подолу.
— Возможно, оно не в вашем стиле, но есть и другие модные фасоны.
Салли недоверчиво фыркнула. Тут Джослин осенило:
— Вы одеваетесь так просто из принципа или потому, что боитесь проиграть в сравнении с другими молодыми женщинами?
Она готова была к тому, что Салли взорвется, но та приняла ее вопрос совершенно естественно.
— И то и другое — всего понемногу. Я работала в таких домах, где надлежало быть незаметной. Если бы мужчины сочли меня привлекательной, моя жизнь могла бы сильно осложниться.
— Я об этом не подумала, — призналась Джослин, которую потрясло то, как спокойно Салли упоминает о ситуациях, которые определенно были весьма неприятными.
Ее золовка рассеянно почесала за ушком Исиду которая ткнулась головой ей в ногу.
— Впрочем, и до того как стать гувернанткой, я находила разумным одеваться как можно строже. Дэвид вступил в армию, когда ему исполнилось девятнадцать, и все хозяйство оказалось на мне. Моя мать была чудесная женщина, но совершенно непрактичная. И я, будучи очень молодой, чтобы вести дела с торговцами, старалась выглядеть и вести себя как взрослая. После того как мать умерла, я получила место школьной учительницы, но меня не взяли бы на работу, не кажись я чопорной особой гораздо старше своих лет. Моя неброскость служила мне верой и правдой — до недавнего времени.
Джослин кивнула: теперь ей стало понятнее, почему Салли была такой суровой и так оберегала брата. Неудивительно, что Дэвид терпеливо сносит все ее резкости. Вставая из-за стола, Джослин объявила:
— Значит, пришло время менять стиль. Пойдемте наверх и посмотрим, что найдется у меня в шкафу.
Взгляд Салли выразил удивление и даже гнев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95