Все снова заняли свои места, чтобы проделать оставшуюся часть пути. Вскоре экипаж остановился у коттеджа Морганов, — и тотчас же раздались радостные крики. Рис подхватил свои костыли и спрыгнул с козел, а Хью выпрыгнул из кареты.
— Рис! Хью!
Из дома выбежала румяная толстушка и попыталась обнять обоих сыновей одновременно. В следующую секунду снова раздались радостные возгласы и появились трое младших сыновей и сам мистер Морган. Все весело смеялись и по очереди обнимали Риса и Хью. А две собаки, носившиеся вокруг, громко лаяли и в восторге повизгивали.
Дэвид помог Джослин выбраться из кареты, и она, не желая мешать Морганам, отвернулась. Любуясь чудесным видом на Бреконские горы и реку Уск, Джослин проговорила:
— Наверное, отсюда нелегко уезжать. В Британии вряд ли найдутся более красивые места.
— Да, здесь очень красиво, но мало работы, — заметил прагматичный Дэвид. — Везде, где живут кельты, очень красивая природа — и очень трудная жизнь. Иногда мне казалось, что вся армия состоит из ирландцев, шотландцев и валлийцев. Хью и Рис должны считать себя счастливцами, ведь оба имеют неплохой заработок. Полагаю, они уже много лет отправляют часть своего заработка домой.
Джослин прикусила губу.
— Мне это и в голову не приходило! Иногда мне становится стыдно из-за того, что я живу лучше многих.
— Но ведь нет ничего предосудительного в том, что человек пользуется своим богатством — при условии, что он щедр по отношению к тем, кто менее удачлив. Судя по тому, что я видел, вы очень щедры.
Джослин смутилась, покраснела. Дэвид относился к ней с такой снисходительностью, которой она не заслуживала.
Тут Хью подошел к экипажу, взял Мари за руку и подвел ее к своим родителям:
— Я хочу познакомить вас с Мари Рено.
Молодая француженка потупилась, но миссис Морган пристально посмотрела на нее и обняла.
— Добро пожаловать, моя милая, — сказала она со свойственной валлийцам напевностью.
Радостно улыбаясь, Мари тоже обняла ее. После этого миссис Морган повернулась к Джослин и в смущении проговорила:
— Я понимаю, что наша простая жизнь для вас непривычна, миледи, но мы почли бы за честь, если бы вы с мужем согласились выпить у нас чаю.
— Это вы оказываете нам честь своим приглашением, — с улыбкой ответила Джослин.
Когда все расселись в небольшой комнате, хозяйка принесла несколько огромных чайников. Затем поставила на стол тарелки со свежевыпеченным хлебом, рассыпчатым творогом и аппетитными плоскими лепешками с изюмом. Сидевший между отцом и матерью Рис все время смеялся и шутил — мрачный солдат, которого Джослин видела в госпитале, остался в прошлом.
Джослин окинула взглядом комнату. Повсюду безупречная чистота и порядок, стены были выбелены, а полы тщательно натерты воском. В противоположном конце комнаты Хью и трое младших Морганов пристроились на резном деревянном сундуке, судя по виду, очень старом. Рядом с сундуком, на полке старинного дубового буфета, лежала потертая Библия. Джослин вдруг пришло в голову, что она была бы счастлива даже в таком скромном жилище — только бы рядом был мужчина ей по сердцу. Представив, как выглядел бы Кэндовер в подобной обстановке, Джослин невольно улыбнулась. Ведь он был аристократом до мозга костей.
Когда пришло время продолжить путь, старшие Морганы горячо поблагодарили Джослин зато, что она сделала для их сыновей. Джослин смутилась — ей казалось, что она ничего особенного не сделала.
Когда Дэвид помогал ей сесть в карету, Хью спросил:
— Вы уверены, что не хотите, чтобы я сопровождал вас в Херефорд, милорд? Мой старик говорит, что в Черных горах бродят разбойники.
Дэвид покачал головой:
— Вам нет нужды расставаться с родителями. Мы доберемся до Уэстхольма еще до темноты.
— Слушаюсь, милорд.
Хью радостно улыбнулся, было видно, что ему очень не хочется расставаться с родителями. Дэвид уселся рядом с Джослин.
— Придется приучить моего камердинера не говорить «милорд» каждую секунду, — заметил он, когда экипаж тронулся. — Хью относится к моему титулу гораздо серьезнее, чем я!
— Естественно, — улыбнулась Джослин. — Положение слуги зависит от положения его господина. Верно, Мари? Француженка энергично закивала головой:
— Да-да, милорд, конечно! Вы делаете честь нам всем. Дэвид усмехнулся, но возражать не стал, а Джослин подумала о том, что майор нравится ей все больше.
Погода стояла сухая, дорога была в хорошем состоянии, и они быстро доехали до следующей почтовой станции. В последний раз сменив лошадей, они продолжили путешествие.
Вскоре Дэвид задремал, откинувшись на спинку сиденья. Видимо, еще не полностью восстановил силы, поэтому спал больше обычного. Его разбудил громкий крик:
— Кошелек или жизнь!
Он тотчас же открыл глаза и был оглушен гулкими выстрелами. Карета резко остановилась, едва не завалившись набок. Мари вскрикнула. Джослин вскочила с сиденья.
— Ложитесь! — закричал Дэвид.
В следующее мгновение обе женщины оказались на полу кареты. Майор взглянул в окно и увидел двух всадников, лица которых были наполовину прикрыты шарфами. В руках они держали пистолеты. Внезапно с другой стороны раздался резкий голос, и Дэвид понял, что нападавших по крайней мере трое.
Может, отдать им кошельки? Дэвид мгновенно отверг эту мысль. Выполнять приказы грабителей нельзя — ведь в экипаже две красивые молодые женщины.
Значит, надо оказать сопротивление. Причем как можно быстрее — майор прекрасно знал, что в сражении каждая секунда имеет огромное значение. Взглянув на женщин, по-прежнему лежавших на полу экипажа, Дэвид прошептал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95