Она поняла это в тот момент, когда увидела шрамы и открытые раны на запястьях Сазерленда.— Он был лучшим из всех, к тому же он умеет читать и писать.Даже это известие бледнело на фоне той угрозы, которая исходила от Сазерленда.— Каково его преступление? — спросила Фэнси.— Измена, — коротко ответил Джон. — Он сражался на стороне шотландцев против короля Георга.Фэнси слышала о жестокости шотландских мятежников. Однако она чувствовала нечто похожее на сострадание к человеку, которого обвинили в том, что он действовал по велению долга. Внезапно она поняла причину гнева, сверкавшего в глазах Сазерленда.— Его собирался купить Калеб Баерс, — продолжал Джон. — Я не мог позволить ему сделать это.Взяв стул, Фэнси села напротив мужа и с улыбкой посмотрела на него.— Кого ты собираешься привести домой в следующий раз? — мягко поддразнила она. — Заблудившегося слоненка?Джон не улыбался.— Его приговор — четырнадцать лет каторги. Я обещал Сазерленду дать ему свободу через пять лет, если он будет честно работать на нас.Но нельзя ждать этого от такого человека, как Йэн Сазерленд. Фэнси была в этом уверена так же, как в том, что солнце встает на востоке.— Я хочу предложить ему небольшую плату за работу, — после минутной паузы добавил Джон. — Тогда Роберт не сможет отпугнуть его.Фэнси мысленно представила себе лицо Йэна. Она сомневалась, что кто-то может устрашить шотландца, включая ее мужа. Но она надеялась — нет, молилась, — чтобы они смогли убедить его остаться. Он не сможет вернуться в Шотландию. Фэнси точно знала, что ссыльным каторжникам под страхом смерти запрещено возвращаться на родину.— Его запястья нуждаются в лечении, — наконец произнесла она.Джон кивнул.— И лодыжки, возможно, тоже. Его постоянно держали в кандалах. А накормить его досыта удастся еще не скоро. — Он снова взглянул на Фэнси. — Вот почему я приехал поздно. Ему нужны были пища и отдых. Я был почти уверен, что он попытается сбежать, пока я спал. Но Сазерленд достаточно умен и понимает, что в чужой стране далеко не уйдет, не выдав себя. У него клеймо на большом пальце.При упоминании о клейме у нее мурашки пробежали по коже.Джон смотрел на нее, словно что-то обдумывая, затем решился:— Фэнси, я не думаю, что он причинит вред кому-то из нас. Иначе я бы не купил его бумаги. Но все же… будь осторожна.Фэнси знала, что удержать Ноэля вдали от Йэна будет сложно. У мальчика была поистине кошачья любознательность. Однако, видя озабоченное лицо мужа, она поспешила согласиться с ним.Джон, казалось, хотел сказать что-то еще, и она невольно наклонила голову в ожидании его слов.— Один из каторжников на торгах сказал, что Сазерленд был лордом.Фэнси не испытала ни капли удивления. Йэн обладал природным изяществом, в его манерах угадывалось врожденное благородство, говорившее о воспитании и положении в обществе, которые не могли скрыть убогая одежда и сильное истощение.Если до появления Йэна на ферме она втайне надеялась иметь спокойного послушного работника, то после его приезда эта надежда развеялась как дым. Как мог человек, имевший на родине власть и богатство, довольствоваться положением, немногим лучше положения раба?— Он будет есть с нами? — Фэнси не была уверена, что хочет видеть строптивого шотландца за своим столом. Она не имела ни малейшего представления, как отнесется Фортуна к новому обитателю фермы — и как он будет обращаться с ней.И все же он, должно быть, чувствует себя невероятно одиноким вдали от родины и своей семьи…Джон долго не отвечал. Наконец он кивнул со словами:— Я хочу… я надеюсь, что он станет членом семьи.Фэнси не разделяла надежды Джона, однако не стала возражать.— Я накормлю тебя обедом, а потом ты должен отдохнуть.— Я не голоден, — сказал Джон. — Но шотландцу нужно отнести еду. И займись его ранами.Она колебалась, не решаясь уйти.— Как мне называть его?Во взгляде Джона было не больше уверенности, чем в ее собственном. Шотландец явно не допускал фамильярности в обращении.— Не знаю, — пожал плечами он. — У меня никогда не было слуг.Устало вздохнув, Джон поднялся из-за стола и направился к спальне, задержался на пороге:— Наверное, я должен пойти с тобой…Фэнси покачала головой.— Я не думаю, что он смог бы причинить мне зло, даже если бы захотел. В его состоянии невозможно и муху обидеть. — После минутной паузы она добавила: — Я надеюсь, он не слишком слаб, чтобы помогать тебе.— Я не собираюсь сразу же заставлять его работать. Но мне кажется, что он быстро восстановит силы. Особенно питаясь твоими блюдами, — улыбнулся он.Несмотря на нежность в голосе мужа, Фэнси заметила озабоченность в его глазах. Она знала ее причину: Джон не хотел отпускать ее одну, но был слишком утомлен, чтобы пойти с ней.— Сазерленд знает… что его ждет в случае побега, — сказал он, пытаясь успокоить и жену, и себя самого.Фэнси не стало легче от его заверений. Что-то в Сазерленде настораживало и тревожило ее.— Все будет в порядке, — заверила она мужа с деланным спокойствием.— Где Фортуна? — поинтересовался Джон.— Ушла собирать травы.Фэнси знала, что, если бы не усталость и болезнь, Джон обязательно упрекнул бы ее в том, что она отпускает Фортуну одну в лес. Но он ничего не сказал, зашел в спальню и прикрыл за собой дверь.Пообещав себе проследить за тем, чтобы Джон отдыхал весь следующий день, Фэнси направилась за травами для приготовления целебного снадобья для ран шотландца.Спустившись в погреб, где в темноте и прохладе хранились травы и плоды, Фэнси взяла стебли дикого чеснока. На кухне она мелко порезала их и опустила в котелок с водой. Повесив котелок над огнем, она до краев заполнила мясным рагу глубокую миску и поставила ее в корзинку вместе с маслом, джемом, сыром и большой ложкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109