После секундного колебания положила в корзинку и нож.Лечебный отвар закипел. Перелив его в глиняный кувшин, Фэнси опустила его в корзинку с едой, куда последовали лоскуты ткани для перевязки ран.Эми уже проснулась и вместе с Ноэлем весело резвилась во дворе. Ноэль присматривал за сестренкой. Мальчуган часто вел себя гораздо взрослее своих семи лет и проявлял интерес ко всему, что окружало его. Фэнси мечтала, чтобы ее сын научился читать и писать.Конечно, в детстве ей и самой хотелось быть грамотной, но ее отец, сам будучи образованным человеком, не видел смысла в обучении дочери. Он хотел убежать от своего прошлого и избегал любого напоминания о нем. Отец предпочел жить с индейцами, с которыми вел торговлю. Он отверг цивилизацию и взял в жены женщину из племени чероки, отчасти для того, чтобы дать Фэнси мать. Женитьба отца окончательно изолировала Фэнси от «белого» общества. Девушка выросла в индейских поселениях и, живя с народом своей мачехи, все больше отдалялась от «белого» влияния. Поэтому она так и не научилась грамоте, о чем горько сожалела.Возможно, с помощью шотландца она сможет дать детям то, чего была лишена сама.От этой мысли стало немного легче на душе.Фэнси открыла дверь конюшни, впустив в помещение немного дневного света. Когда ее глаза привыкли к полумраку, она различила на постели фигуру мужчины. Он медленно встал при ее появлении.— Вы спали? — спросила она. — Я вас разбудила?— Нет, — резко ответил мужчина.— Я принесла вам немного еды.— В самом деле? — в его холодном тоне явственно звучала насмешка.Фэнси пыталась скрыть неловкость, которую ощущала каждой частицей тела, однако неприязненный и враждебный взгляд Сазерленда повергал ее в еще большее замешательство. Она понимала, как они с Джоном выглядели в глазах шотландца — настоящими рабовладельцами.— Ваши запястья нуждаются в лечении. Я принесла целебный отвар.— Мне ничего не нужно.— Нет, нужно, иначе раны загноятся.— Понятно, — презрительно ответил он. — Вы хотите, чтобы ваши деньги поскорее окупились.Фэнси встретила его взгляд, и ей стало не по себе от исходящего от него гнева. Теперь его зеленые глаза не были пустыми и безжизненными, в них пылала неприкрытая ярость.— У нас нет денег, которые можно тратить впустую, — признала она. — И нам действительно нужна помощь, в чем вы, вероятно, уже убедились. Но Джон хотел купить закладную на человека, добровольно решившего отработать свой приезд сюда.У нее возникло желание рассказать Сазерленду о Баерсе, но она удержалась, понимая, что шотландец не станет ее слушать. Сейчас он понимал лишь то, что стал объектом продажи. И ей было глубоко понятно то унижение, которое испытывал этот гордый человек. Она и сама однажды оказалась в подобной ситуации.— Какие благородные намерения, — усмехнулся Сазерленд. — Но в конце концов вашему мужу пришлось довольствоваться каторжником. Полагаю, я обошелся дешевле.Фэнси решила не попадаться на приманку.— Сядьте, — приказала она, надеясь, что ее голос звучит достаточно строго.К ее удивлению, Сазерленд повиновался.Фэнси взяла его запястье и осторожно провела пальцем по краю глубокой раны. Наверное, шрамы останутся навсегда, но вряд ли он примет ее сочувствие. Поэтому она постаралась не выказывать своих чувств. Окунув полосы ткани в теплый отвар, Фэнси обернула оба запястья, надежно закрепив повязки. Йэн не шевелился и хранил полное молчание.— Джон сказал, что лодыжки тоже нужно перевязать.— Мне ничего от вас не нужно, — неприязненно произнес он и потянул носом воздух. — Что это такое?— Дикий чеснок. Заживляет открытые раны.На его лице появилось недоверчивое выражение. Фэнси пришло в голову, что он считает ее лгуньей.— Сами увидите. А теперь позвольте мне взглянуть на ваши лодыжки.Сазерленд не двинулся с места.— Хорошо, — вздохнула она, — я оставлю лоскуты и отвар. Сами решайте, что с ним делать.Он не ответил.Фэнси предприняла еще одну попытку сломать лед отчуждения между ними:— В корзине мясо и свежий хлеб.Он по-прежнему хранил молчание. Фэнси направилась к двери. Вдруг решившись, она остановилась и обернулась.— Джон сказал, что вы умеете читать… Вы… научите меня и моих детей?Йэн исподлобья смотрел на нее, обдумывая ответ.— Разве у меня есть выбор?— Да, — мягко сказала Фэнси. — Джону нужна ваша помощь в поле. Все остальное было бы вашей… любезностью.— Почему ваш муж не научит вас?Фэнси закусила губу — давняя привычка, от которой она тщетно пыталась избавиться. Она не хотела признаваться, что Джон не умеет читать и считать, что что-то мешает ему видеть вещи так, как видят их другие. Джон рассказывал ей, что домашний учитель называл его тупицей. Но она знала, что это не так. Джон обладал редкой проницательностью и хорошо разбирался в людях, однако всегда чувствовал себя неполноценным среди них и стыдился своего недостатка.На ее глаза вдруг навернулись слезы. Она знала, что теряет мужа — медленно, но верно. Его бледное лицо с каждым днем все больше приобретало пепельный оттенок, дыхание становилось все более прерывистым. Отвары лечебных трав уже не помогали ему. Они с Джоном нуждались в помощи этого надменного чужестранца, от которого не приходилось ждать преданности. Да и с какой стати?Его зеленые глаза пристально изучали ее. Фэнси захотелось солгать, но ложь всегда влечет за собой другую ложь. Поэтому она предпочла ответить неопределенно:— Он очень устает после целого дня работы. — Это тоже было правдой.Взгляд шотландца, казалось, пронзил ее насквозь. Но его лицо словно было высечено из камня.— Вы должны поесть, — сказала она. — А потом отдохнуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109