Джезмин выглядела так очаровательно, что мысли Фолкона на мгновение смешались, а сердце судорожно забилось. Но тут он вспомнив сцену у постели Дэвида и требовательно спросил:– Между тобой и Дэвидом что-то есть?– Ничего, – злобно прошипела она.– Он мужчина, а я ненавижу мужчин! – Вызывающе подняв подбородок, Джезмин подбоченилась.– Недаром слово «мужчина» начинается с той же буквы, что и слово «мое». Жалкие эгоисты, все до единого! Уж я-то их прекрасно знаю! – с отвращением выплюнула она.– И что же ты знаешь? – ошеломленно спросил де Берг.– Хотя бы то, что им трудно угодить, но легко разозлить, – отпарировала она.– Что еще? – осведомился он предостерегающим тоном, на который Джезмин совершенно не обратила внимания.– Знаю, что последний всегда стремится быть первым, а первый последним.Фолкон понял, что Джезмин узнала об интимных отношениях мужчин и женщин от Эстеллы, и это его разозлило.– Продолжай, – зловеще процедил он.–Меня предупреждали, что в каждом мужчине скрывается зверь, поэтому нужно быть поосторожнее, – торжествующе заключила она.Фолкон взял ее под локотки.– Пусти, – взбешенно прокричала Джезмин.– Ни за что!Его близость заставила почувствовать каждый удар сердца, горячее биение крови в жилах. Поцелуй начался медленно, так медленно, почти лениво, словно время остановилось, потом... его губы все жарче впивались в ее рот; руки с силой прижали стройное тело к мужской груди. Джезмин знала – он берет, ничего не отдавая. Поцелуй был таким безжалостно-похотливым, что вынудил ее отдаться этой всепобеждающей мужественности, и, когда Фолкон неожиданно отпустил девушку, она, задохнувшись, пошатнулась, ноги отказывались повиноваться.Он так долго мечтал поцеловать ее, что теперь не мог понять, что его удерживало до сих пор. Однако теперь, когда на губах остался вкус ее губ, Фолкону этого стало мало. Он был достаточно дерзок, чтобы проверить, как далеко может зайти, и, приподняв ее подбородок, снова наклонил голову. Прежде чем коснуться губами ее губ, он чуть помедлил.– Каждый раз, говоря со мной, ты подвергаешь сомнению мою мужественность, мистрисс.И чтобы подчеркнуть последние слова, с силой прижался к ее бедрам своим естеством, чтобы убедить ее, какое оно напряженное, твердое, будто камень.– Этот поцелуй должен предупредить тебя, что произойдет, если станешь мне противиться.Чувствуя страсть его поцелуя, ощущая власть желания, Джезмин не сумела скрыть страха – слишком близко он стоял, и девушка не могла отвести взгляда от нанесенной ею же самой раны. В глазах заблестели слезы, и Фолкон чуть смягчился.– Возьми себя в руки, и я провожу тебя к столу.– Я не желаю ужинать с тобой, – объявила она.Щека Фолкона чуть заметно дернулась. Дай ей палец, готова откусить руку! Обняв девушку за талию, он лениво обвел пальцем линию глубокого выреза и передвинул ладонь ниже, к соблазнительным холмикам грудей.– Означает ли это, что ты предлагаешь лечь в постель... пораньше? Собственно говоря, нам впервые удалось остаться наедине. Я тоже считаю, что нам необходимо провести вместе эту ночь, чтобы поближе познакомиться.Губы Фолкона скользнули по шелковистой коже в том месте, где только что были пальцы.Рот Джезмин мгновенно пересох. Он намеренно искажает ее слова! Теперь она желала одного: чтобы он отвел ее ужинать.– Я голодна, – ледяным тоном объявила девушка.– Не есть ты хочешь, а совсем другого...– пробормотал Фолкон, откинув бледно-золотые локоны с висков и заглядывая в ее глаза, ища в них признаки пробуждающегося желания. Но заметил лишь упорное сопротивление и, стащив дублет, растянулся на кровати.– Если нам придется провести ночь здесь, можно и устроиться поудобнее. Мои сапоги, Джезмин, – спокойно приказал он.– Неотесанный болван, – задохнулась девушка.– Немедленно убирайся с этой постели и из моей комнаты. Нас ожидают внизу. Эвиза велела приготовить праздничный ужин. Я не так невежлива, чтобы пренебрегать ее гостеприимством! Если я сейчас же не спущусь, уверена, что Эвиза явится сюда.– Оскорбленная невинность, – хмыкнул Фолкон...– Должен признать, ты прекрасно держишься, но не хуже меня знаешь, если мы не покажемся за столом, они попросту перемигнутся и поймут, что я предпочел принять твое предложение лечь в постель.– Мое предложение? – пролепетала девушка. Язык отказывался ей повиноваться.Фолкон, от души наслаждаясь смущением девушки, протянул ей руку.– Почему бы тебе не снять это прелестное платье и не лечь рядом, дорогая?Слезы бессильного гнева брызнули из глаз Джезмин.– Де Берг, ты порочнее самого Сатаны! Клянусь, ты доведешь меня до смерти! Фолкон громко засмеялся.– Джезмин, ради Бога, будь хотя бы немного приветливее! Неужели и мне нельзя иногда пошутить, посмеяться? – Он сел, притянул ее к себе на колени, поцеловал нахмуренный лоб, кончик нос, и тихо сказал:– Если будешь продолжать убегать от меня, кто-нибудь другой насладится восхитительным плодом, по праву принадлежащим мне. Сердце подсказывает мне испытать с тобой сейчас все радости любви. Ведь мы все равно обручены, и никто не ждет от столь страстного жениха, чтобы он терпел до свадьбы.При этих словах Джезмин побледнела, и неуклюже сползла на пол.– Милорд, я обещаю быть с вами вежливой и почтительной, если вы проводите меня к обеду.– Она поспешно опустила ресницы, чтобы скрыть вызов во взгляде.– Знаю, вы, как истинный рыцарь, верны клятве. Я перед вами беззащитна и умоляю быть великодушным и подождать до свадьбы.Приподняв ресницы, она взглянула на Фолкона, желая удостовериться в действии своих слов.– Ты настоящая маленькая колдунья, – с сожалением усмехнулся он, – которая знает, как обвести мужчину вокруг пальца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148