— Вольно или невольно, — подтвердил Брендон, снова слегка повернув направление вопроса. — При всех их стараниях Себастьян не прожил бы долго под новой их пыткой.
— Наши медики подтверждают это, Ваше Высочество, — негромко заметил Эфрик. — Одно утешает: стоит нам попасть на Арес, и он получит всю медицинскую помощь, в которой нуждается.
Капитан со старпомом едва заметно переглянулись.
Брендон любовался игрой бликов в бокале; покрытое заживающими синяками лицо его оставалось совершенно непроницаемым.
— Боюсь только, наше прибытие на Арес несколько задерживается, — сказал Нукиэль, откидываясь на спинку кресла. — В настоящий момент мы находимся на орбите Дезриена.
— А, Дезриен? — поднял взгляд Эренарх. — У вас что, там более срочные дела?
До Ванна дошло, что в первый раз с начале беседы вопрос задал Брендон. «Он все знает. Он не спросил бы ничего такого, что заставило Нукиэля определить его статус — гражданина или заключенного. Что он пытается защитить?»
— Да, дела, — слабо улыбнулся Нукиэль. — Точнее, дела у вас. Для меня все это остается загадкой, но Верховный Фанист распорядилась совершенно однозначно...
Эренарх нахмурился, и Нукиэль осекся.
— «Томико был на Артелионе», — так сказала мне Нумен, — пояснил он. — Диграмматон теперь у нее.
Эренарх зажмурился. Лицо его разом утратило веселость, сменившуюся непроницаемой маской — такую Ванн часто видел на лице Галена, стоило разговору коснуться Семиона.
— Так или иначе, — продолжал Нукиэль, — вы, Омиловы, эйя и рифтеры — кота она не упоминала, тем более, что тот хорошо прижился у младших офицеров, — отсылаетесь вниз, на планету, в «Колумбиаде».
Ванн увидел, как едва заметно напряглось лицо Эренарха — только у глаз. Трудно сказать, заметили ли это капитан со старпомом, а если заметили, то поняли ли. Это на мгновение усилило сходство Брендона с Галеном.
«Ему это не нравится, совсем не нравится».
Ванн не мог винить его в этом. Никто из членов правящей семьи не ступал на Дезриен уже почти полтора столетия — со времен Бёрджесса III на закате его долгого правления. Он отрекся от престола в пользу дочери, надел монашескую рясу и навсегда сгинул в святилищах Дезриена. Вряд ли кто из Аркадов ощущал себя уютно рядом с силой, которая не уступала той власти, что установил Джаспар тысячу лет назад.
— Вы поставили в известность рифтеров? — спросил Эренарх, подумав немного.
— Нет еще, — ответил Нукиэль. — Мой разговор с Элоатри — новым Верховным Фанистом — состоялся совсем незадолго до этой нашей встречи. — Он снова покосился на Эфрика, который ответил ему невеселой улыбкой. — Похоже, Ваше Высочество, вы более преуспели в общении с ними, нежели мы. Не хотите ли вы лично сказать им об этом?
— Скажу, — медленно произнес Эренарх. — Мне все равно хотелось проведать Иварда. Или он размещен в другом месте?
— Он со всем остальным экипажем. Он отчаянно настаивал на этом, и медики решили, что так будет лучше. — Нукиэль оглянулся на Эфрика. — Боюсь, что не в их силах помочь ему по-настоящему. Возможно, на Аресе... — Конец фразы повис в воздухе.
Эренарх кивнул.
— Во сколько нам вылетать?
— Восемь ноль ноль стандартного.
«И я тоже буду с ними», — подумал Ванн без особого удовольствия. Все, что он слышал до сих пор про Дезриен, ему никак не нравилось.
— Спасибо. — Эренарх поднялся из-за стола. — Пожалуй, это лучше сделать прямо сейчас. Чтобы мы успели соснуть перед исполнением приказания. — Он произнес «исполнение» шутливым тоном, и это несколько отвлекло внимание от того факта, что именно он, а не капитан, закрыл эту беседу.
Капитан с коммандером тоже поднялись. Попрощавшись, Эренарх вышел из капитанской каюты, и Ванн последовал за ним.
Умению превращаться в почти невидимую тень Ванн научился за время напряженной подготовки на Нарбоне. Он знал, как с точностью до сантиметра определить радиус дыхания человека. Идти незамеченным считалось у лиц, состоявших на личной службе у Семиона, высшим достоинством; если он заговаривал с тобой, можно было считать себя уволенным. Гален — тот был прямой противоположностью брату: тот обезоруживающий интерес, который он проявлял к любому из своего окружения вне зависимости от ранга, поначалу даже нервировал Ванна.
Подходя к лифту, Ванн думал, уподобится ли Брендон Семиону, стоя от него в метре и полностью игнорируя, или же будет расспрашивать о семье, симпатиях и антипатиях, как делал это Гален?
Эренарх подошел к лифту первым и, не дожидаясь, пока Ванн услужливо вызовет его, сам нажал кнопку. Галочка в колонку «Гален».
Они вошли в кабину, и Эренарх повернулся к нему так, будто они знакомы много лет.
— Эфрик сказал мне, ты был на Талгарте.
— Да, Ваше Высочество.
«Значит, он похож на Галена», — подумал Ванн и приготовился к расспросам на личные темы. Но их не последовало.
— Значит, прежде ты состоял в личной армии Семиона, — заметил Эренарх с легкой улыбкой.
Это не было вопросом, так что Ванн не обязан был отвечать. Тем не менее сердце его подпрыгнуло в груди и забилось чаще.
Он только раз рискнул заглянуть в эти прозрачные голубые глаза, а потом Эренарх сказал:
— Надеюсь, ты знаешь дорогу на гауптвахту. Во время двух моих единственных официальных посещений линкора она почему-то не была включена в программу.
Ванн поперхнулся.
— Да, Ваше Высочество.
Двери лифта открылись, и Брендон жестом предложил Ванну показывать дорогу.
Пока они ждали разрешения на вход в закрытую зону, Ванн лихорадочно размышлял.
«Никто в моем присутствии не называл это личной армией, но ведь так оно и было».
Ванна выбрали из ряда новобранцев за рост, физическую крепость и быстроту реакции, что дополнялось интересом к холодному оружию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166